СЕКРЕТЫ И ОБМАНЫ

Автор: Dantzi Jean
Перевод: demensys

------------------------

Аннотация: Сможет ли Малдер открыть Скалли ужасный секрет без риска потерять ее? События происходят вскоре после смерти Мелиссы Скалли. Предупреждение: NC-17.

Головная боль. О Господи, она была у них всех. У его отца, у дяди и вот теперь у него самого. Он принимал лекарство, но временами головная боль становилась настолько сильной, что он просто не мог ее выносить. Было такое ощущение, что у него в голове кто-то устроил развеселую вечеринку: ослепительный свет и оглушительная музыка.
По каким-то ему самому не понятным причинам он поехал к Скалли. Может, потому, что знал: она все сделает правильно.
Боль, свет и шум внутри его головы на время утихли - и он обнаружил, что стоит перед ее дверью. Постучал и стал ждать, когда она откроет. Перешагивая порог, он споткнулся. Боль возвращалась, но пока еще он был в состоянии думать. Но как только боль усилилась - он утратил эту способность.
Скалли открыла дверь, и на ее лице появилось выражение тревоги, которое он так любил.
- Малдер, с тобой все в порядке? - спросила она, когда он ввалился в ее квартиру. Она заметила, что он не может передвигаться без посторонней помощи, и поддержала его за талию. - Малдер?
- Голова болит. Мне нужно таблетки принять, - произнес он хрипло. Боль нарастала. - В кармане.
Она помогла ему снять пиджак, нашла в кармане пузырек с таблетками и открыла его дрожащими руками.
- Сколько?
Он поднял два пальца и прислонился к холодильнику, выглядя, вероятно, как пьяный чемпион, потом прижался лбом к холодной металлической поверхности. Это не помогло. Его начинало тошнить.
- Малдер, тебе надо было принять их раньше. Ты что, заболел?
- Нет, просто головная боль. Скоро пройдет.
Она положила таблетки ему на ладонь, но он не смог удержать их, и она сама сжала его пальцы в кулак.
Он проглотил таблетки без воды и, откинув голову, ударился о дверцу холодильника, что заставило вечеринку пуститься в пляс по новой. С болезненным стоном он оперся рукой о прилавок, чтобы не упасть. Он снова позволил боли взять над ним верх. У него даже колени ослабли. Всполохи яркого света плясали у него в голове, ослепляя его.
- Пойдем, - сказала Скалли. - Тебе лучше лечь.
Он не помнил, как добрался до спальни и растянулся на кровати. Знал только, что внезапно оказался в окружении подушек и простыней, которые пахли сладкими духами Скалли. Она беззвучно двигалась по комнате, как бабочка, в белой блузке и джинсах. Опустила шторы. Темнота - это прекрасно. Малдер попытался расслабиться, чтобы заставить боль просочиться сквозь кожу на поверхность его тела и раствориться во мраке.
Прошло несколько минут, может быть, час. Скалли появилась и поднесла чашку с водой к его губам. - Выпей, - сказала она тихо. - Почему ты не принял таблетки раньше, Малдер? Ты должен лучше заботиться о себе. - Не брюзжи, - отозвался он, приоткрывая один глаз так, чтобы взглянуть на нее.
Она принесла свечу, которая осветила комнату ровно настолько, чтобы он мог различить ее силуэт. Она сидела на кровати, склонившись над ним. Рыжие волосы обрамляли ее лицо, и Малдеру хотелось протянуть руку и погладить их. Даже при таком скудном освещении они, казалось, сияли своим собственным светом. Она приподняла его голову, чтобы помочь ему сделать глоток, но перестаралась, и половина воды пролилась ему на грудь.
- Хватит, - прохрипел он, снова закрывая глаза. - Ты меня утопишь.
- Я бы не возражала. Ты меня почти до смерти напугал.
- Да нет, все в порядке.
- Ну, конечно, скоро пустишься в пляс.
- Нет, это как раз то, что происходит внутри моей головы прямо сейчас.
- Что?
- Большая пьянка, - сказал он, впервые давая словесное определение тому, на что была похожа эта головная боль. - Там громкая музыка, жуткий свет и… похоже, кого-то тошнит.
- Может, мне уйти? - спросила она осторожно.
Он сжал ее запястье, не давая ей подняться.
- Останься, - попросил он. У него не было сил, чтобы удержать ее руку.
Она не стала вырываться.
- Ты уверен?
Он откинулся на подушку.
- Все пройдет. Я сам виноват. Или, скорее всего, стресс.
- Из-за того последнего дела? Не удивительно.
- Поговори со мной, Скалли. Я хочу слышать твой голос.
Сейчас он хотел только одного - лежать здесь, в ее постели, вдыхать ее запах, слушать биение ее сильного и отзывчивого сердца. Он передвинулся, опустил голову ей на грудь и почувствовал ее ровное дыхание. Это успокоило его. Господи, как от нее вкусно пахло: сиренью и еще чем-то терпким. Да, терпкий - хорошее слово для нее.
- Поговори со мной, - повторил он.
Она коснулась губами его лба.
- Когда я болела, - начала она, - я всегда пряталась в своей комнате и открывала окна. Можешь представить? У меня была дубовая кушетка с белоснежными простынями, на окнах кружевные занавески. Стены выкрашены в желтый цвет.
Да, Малдер мог представить ее в такой комнате.
- Я думала: солнце будет светить в окно, согревать меня своими лучами и прогонять болезни. Меня Мелисса этому научила. Когда у меня было воспаление легких, она забралась на дерево рядом с окном и отдала мне котят. Наша кошка приносила котят каждый месяц. Мы вплетали тесьму в шерстку на их спинках, а вокруг шеи повязывали ленты. - Она остановилась, вспоминая, потом усмехнулась. - Билл просто терпеть не мог, когда мы так делали, и отбирал котят. Даже теперь, когда я не слишком хорошо себя чувствую, я думаю о котятах, и это меня немного подбадривает.
Когда Скалли упомянула о сестре, Малдер слегка напрягся. Скалли не знала, и он надеялся, что она никогда не узнает. Он этого просто не выдержит.
- Я ее очень любила, и мы были похожи.
- В чем? - спросил он с большим интересом.
Скалли поняла, что Малдер начинает постепенно расслабляться, и сама почувствовала себя спокойнее, чего обычно не бывало, когда она находилась рядом с ним. Она провела кончиками пальцев по его вискам, по пути случайно задев губы. Ей нравилось вот так держать его в объятиях. Это было приятно, особенно в темноте. И почему-то стало возможным говорить ему вещи, которые она и представить не могла, что сможет когда-нибудь сказать. Например, упомянуть о Мелиссе без той боли, что тяжелым грузом лежала на ее сердце с самого момента смерти сестры. Нет, хватит, нужно задвинуть болезненные воспоминания в самый темный, недоступный уголок сознания…
- Ты не поверишь, но я была совсем такая же, как она. Я хотела быть похожей на нее. Я смотрела на нее снизу вверх - и хотела испробовать все, что испробовала она.
- Всё?
- Всё.
Малдер открыл глаза и приподнял голову, чтобы посмотреть на нее. Она слегка улыбалась. Похоже, не будет большого вреда, если она расскажет ему.
- Мы были дикими. Ты, скорее всего, не поверишь, но нас считали очень крутыми девицами.
- Крутыми? - словно не расслышав, переспросил он.
- Очень сексуальными.
Малдер словно внезапно очнулся. Его зелено-карие глаза изучали ее лицо.
- Ты?!
Улыбаясь, Скалли прислонилась головой к спинке кровати и посмотрела в потолок.
- В юности, Малдер, я была исчадием ада. Радуйся, что в то время ты не был со мной знаком. Я почти забыла об этом периоде моей жизни. Многие девушки думают о мальчиках, но мы с сестрой были от них без ума. Я, можно сказать, провалила экзамены в предпоследнем классе. И все из-за своего интереса к мальчикам.
- Я в это не верю, - отозвался он спокойно.
- Мы покуривали, сбегали по ночам из дома, чтобы встречаться с парнями, пить пиво, ну… и всякое такое. Я всегда считала себя весьма утонченной особой.
- И что же случилось? Я имею в виду…
- Как я стала такой сухой и замкнутой? В конце концов, я увидела свет. Но это уже другая история.
Она погладила его по волосам, ее пальцы рассеянно играли с темными прядями.
- Я была как она - хотела казаться старше, чем есть на самом деле. Но вдруг поняла: что-то произошло с моей жизнью. Мне было около 20, когда это случилось. Я стала серьезной. Обнаружила, что быть взрослым означает нечто большее, чем ходить на вечеринки и встречаться с мужчинами, которые старше. - Внезапно она засмеялась. - Поверь мне, если бы я знала тебя десять лет назад…
Ее голос затих сам собой. Ее прошлое было успешно похоронено почти на десять лет. И теперь казалось странным и немного стыдным говорить об этом, особенно после того, как судьба сделала такой страшный поворот, сыгравший роковую роль в жизни Мелиссы. Скалли предпочла бы закончить рассказ, но Малдер умудрился приподняться на локте. Он, должно быть, почти совсем пришел в себя, потому что больше не был так бледен, и его глаза буквально светились от любопытства.
- Что же такого должно было случиться десять лет назад?
- Все должно было быть по-другому, - пробормотала она. - Ты, может, и не подарок, Малдер, но не так уж плох при ближайшем рассмотрении.
Он перевернулся на спину, по ходу дела обняв ее. Она внимательно на него смотрела. Он лежал на ее постели. Длинное, сильное тело. Но в нем была и беззащитность, и уязвимость. Может быть, сейчас его обычная выносливость изменила ему. Она много раз видела его охваченным болью, физической и душевной, и когда он позволял ей - помогала ему. Сейчас у него не было сил, чтобы давить на нее.
- Послушай, Малдер, почему ты не женат? - спросила она полушутя. Она и раньше неоднократно задавала этот вопрос, но так и не добилась от него никакой реакции. Но на этот раз его потемневшие глаза говорили о том, что он не собирается шутить.
- Я был, - ответил он, невероятно удивив ее.
Она наклонилась ближе к нему.
- Правда?
- Угу. Целых восемь лет.
- А что случилось? Нет, подожди, не отвечай, если это слишком личная тема.
Он усмехнулся.
- Скалли, я нахожусь в твоей постели. Что может быть еще более личным в такой ситуации? В общем, ничего особенного. Женился - потом развелся. Ее звали Джойс. Мы жили в верхнем вест-энде. Наверное, у нее и сейчас там квартира. Мы расстались за год до нашей с тобой встречи. - Он помолчал. - Из-за детей.
Она напряглась. Она не могла себе этого представить. Малдер был когда-то женат и причиной того, что он развелся, были дети.
- Ты не хотел детей?
- Хотел. И она тоже хотела. Вот только не от меня, - добавил он грустно.
Вот, значит, как, подумала Скалли: его жена отправилась куда-то на поиски отца для своих детей. Впрочем, здесь было, вероятно, множество других возможностей. Что же это была за женщина? И как ее предательство могло уязвить гордость такого человека, как Малдер?
- Малдер, - начала она.
- Не надо, - сказал он, крепче сжав ее руки. - Я не для того все это тебе рассказал, чтобы ты выразила сочувствие.
- А я и не собиралась разговаривать, - пробормотала она.
И поцеловала его.
Прежде чем Малдер осознал, что происходит, она наклонилась и мягко поцеловала его в губы. У ее губ был сладкий вкус, от нее приятно пахло, и ее миниатюрное тело таяло от соприкосновения с его телом. Он должен был остановить ее, но ему вдруг стало так хорошо… Словно ее осторожное обещание уничтожило последние остатки боли. Ее волосы ласкали его лицо, а ее мягкие губы - его рот. Ее ноги переплелись с его ногами. Порыв желания мгновенно охватил его, возбуждая каждый нерв и каждый мускул в его теле. Он напрягся.
Она почувствовала перемену в нем и отодвинулась, вовсе не желая возбуждать его. Вероятно, поцелуй должен был означать утешение. Скалли прищурилась на огонь свечи. Ее глаза блестели, и в их океанской синеве мелькнуло смятение. Малдер видел, что она испытывала сильное влечение. Он ждал, что она отстранится от него, напомнит об их партнерских отношениях, задушит страсть прежде, чем она вырвется наружу.
Но Скалли медлила. Может быть, ее застала врасплох все возрастающая интимность этого момента. Они всегда боролись в одиночку против всей бюрократической машины ФБР, они были настоящими партнерами. Во всех смыслах, кроме одного. И сейчас комната наполнилась звуком их бьющихся в унисон сердец, и у них одновременно перехватило дыхание.
Поглощенная происходящим, Скалли дотронулась до его щеки, и уголки ее рта приподнялась в слабой улыбке. Потом ее ресницы опустились. Она приняла решение. Снова придвинувшись к нему, она возобновила поцелуй, сделав его на сей раз более ощутимым. Сначала она целовала его неуверенно, слегка, но инстинкт взял верх, и Скалли почувствовала его реакцию.
Сладость ее языка вызвала стон - его. Его быстрый ответ и жадное объятие вызвали стон - ее. Она обняла его за шею и прижалась к нему, не сопротивляясь контакту.
Его сердце начало бешено колотиться. Она порядочная женщина. Он не может так с ней поступить. Он не может поступить с ней так, как с Мелиссой.
Он сжал ее виски, запустил пальцы в ее волосы и заставил ее отодвинуться. От его резкого движения ее глаза широко раскрылись, и он увидел в них удивление и боль.
- Стоп, - сказал он.
- Малдер, я…
- Я не шучу, - сказал он, делая ударение на каждом слове и надеясь, что она не сможет разглядеть его страдание. - Я не то, что ты думаешь, Скалли. Это может привести к чему-то, чего ты совсем не хочешь.
Скалли увидела, как потемнели его глаза. Он с силой сжимал ее. Она почувствовала, как он напряжен, и ощутила твердость мужского тела, кровь которого бурлила. Он был прав. Его возбуждение не шло ни в какое сравнение с его прежними застенчиво-юношескими эрекциями, которыми он так гордился в прошлом.
Она села, несколько неуверенно откинув волосы с лица.
- Извини, Малдер. Полагаю, что разговор о моей бурной юности был ошибкой.
- Да все в порядке, - ответил он, поглаживая ее спину.
Малдер сделал попытку возобновить разговор, столь внезапно прерванный поцелуем.
- Так что же изменилось? Как это разухабисто-лихого тинэйджера угораздило превратиться в такую…
- Стерву?
- Я этого не говорил.
- Спасибо. Иногда я такой бываю, что правда, то правда. Я слишком недоверчива, чтобы делать дважды одну и ту же ошибку…
Плохо, что из-за него она чувствует себя неловко. Он взял ее руку и переплел ее пальцы со своими.
- Какую ошибку? Что ты имеешь в виду?
- Я забеременела, когда мне было двадцать, - ответила она быстро.
Это заявление вернуло Малдера к мысли о том, что произошло несколько минут назад.
- Ты - что?!!
- Да, мои дикие выходки повлекли за собой именно то наказание, которое предсказывала моя мама. Я в то время была в колледже, но приехала домой на выходные, чтобы побыть с Марком, парнем из старшего класса. У нас был жаркий роман. Такой только в двадцать лет бывает. Я не слишком думала о том, что нужно предохраняться. Когда я выяснила, что у меня будет ребенок, тут же прочитала все нужные и правильные книги. Конечно, мне пришлось сказать родителям. Разразился скандал. Можно было подумать, что я совершила первородный грех. Нам с Марком пришлось пожениться.
Конечно, это именно то, чем заканчиваются истории всех хороших маленьких девочек, а Скалли, несомненно, принадлежала к их числу. Не думая, что делает, Малдер коснулся губами тыльной стороны ее руки.
- Ты не из тех, что делают аборты, да?
- О Господи, нет. Мои родители настаивали на свадьбе. Его родители не были в восторге от этой идеи, да и Марк не горел особым желанием, но…
- А ты?
- Я испытывала смешанные чувства, - призналась она. - Мне нравился Марк. Иногда я даже думала, что влюблена в него. И мне было скучно в школе. Кажется, мы проводили все наше время вместе, смотрели телевизор или попивали пиво. - Она печально улыбнулась. - У него была книжка. Юмор. "Тысяча шуток за кружечкой пива". Наверно, я до сих пор помню их наизусть все до одной. Нам было весело вместе, но после свадьбы я осознала, что двигаюсь в направлении "Цена верна" и - тук-тук, кто там… Это было шоком.
- Так значит, у тебя родился ребенок? - спросил Малдер. Он никогда раньше не слышал об отпрыске Скалли, да и не мог себе представить ее в роли матери.
Она покачала головой. - Нет. В то время я была бы ужасной матерью. А Марк был таким безответственным. Мы… В общем, к добру или к худу, но я потеряла ребенка. И после этого впала в жуткую депрессию. Мне казалось, что я как бы убила своего ребенка тем, что постоянно думала, насколько я несчастлива в браке.
- Скалли, - начал Малдер, твердо решив остановить ее, если воспоминания причиняют ей боль.
- Все нормально. Я ходила к психологу. У меня развилась страшная боязнь темноты, и мне нужна была профессиональная помощь. Она сказала, что… ну в общем, я избавилась от мысли, что убила своего ребенка. Это было самое тяжелое для меня время.
Малдер осторожно убрал прядку волос с ее лица. Он знал, что она любит яркое освещение. Хоть она и думала, что излечилась от страха темноты, временами в ней ощущалась нервозность. Даже во время мирной беседы свеча для подстраховки была зажжена.
Она благодарно улыбнулась.
- Сейчас уже лучше. Через шесть месяцев Марк Шрайдер и я развелись. Я чувствовала себя так, словно судьба подарила мне второй шанс. Закончила колледж досрочно и пошла в медицинскую школу, что, как я думала, сможет закрыть брешь, которую мое поведение пробило в моей семье. Я хотела совсем другой жизни, полностью отличающейся от той, на которую я себя чуть не обрекла.
- В некотором смысле ты боишься, что все равно окажешься там?
- Да. Я поняла, что стремление к удовольствиям является для меня источником постоянных проблем.
- Стремление к удовольствиям? - повторил он.
- Ну, я хочу сказать - заниматься любовью. Секс - это не что иное, как проблема.
- Ты, правда, в это веришь? Даже сейчас?
Она кивнула.
- Конечно.
Малдер поймал себя на том, что рассматривает ее. Ее вид радовал глаз. Она была уверена в себе и в основном всегда в хорошем настроении. Но он видел ее реакцию на огорчение и боль, когда она пыталась загнать их глубоко в себя. Пыталась выглядеть сильной и независимой. Не то чтобы она не была такой. Но он подозревал, что она не оплакивала сестру. Просто не могла. Скалли была слишком жесткой внутри, слишком любила все контролировать. Долгие тренировки в сдерживании своих эмоций начали работать против нее. Но здесь было и нечто большее. Ей просто не нужен был секс, чтобы ослабить напряжение.
- Мне кажется, Скалли, у тебя есть многое, чем ты можешь поделиться, - сказал он честно, - а это и есть близость. - Я много отдавала и раньше, в результате вышло совсем не то, чего я ожидала.
- Нет, не такой секс. Это все равно, что сдать кровь в Красный Крест. Ты должна убедиться, что вещи изменились. Правильный человек может повернуть твою жизнь к лучшему.
- Малдер, ты говоришь, как ухажер из бюро знакомств, - сказала она в шутку и начала подниматься с кровати. - Я именно это и хотел сказать, - произнес он, останавливая ее за руку. - Ты не можешь выключить себя. Такая женщина, как ты, заслуживает более полной и насыщенной жизни.
- Мне нравится, как дела обстоят сейчас.
- А ты не боишься, что пока ты стараешься победить всё и всяческое зло, что-то хорошее пройдет мимо тебя и исчезнет без следа?
- Мы говорим о тебе, Малдер? - усмехнулась она, когда он поймал ее пальцы и поднес к губам.
- На что ты намекаешь? Хочешь посмотреть, какие новые методы пущены в ход с тех пор, как тебя последний раз соблазняли?
- А что если я обнаружу, что ничего не потеряла?
Он поцеловал ее, одновременно мягко лаская ее груди, а потом провел руками по ткани ее блузки и остановился на ее упакованных в джинсы бедрах. Это было весьма умелое движение, рассчитанное на то, чтобы обратить Снегурочку в расплавленную страстью лаву. Он начал целовать ее шею.
- Ты думаешь, что так и есть на самом деле?
- Малдер… - начала она и остановилась.
- Мне нравится, когда твой голос становится таким хриплым. Звучит так, словно мы уже занимаемся любовью.
- О Господи. Ты меня пугаешь до смерти, - сказала она, с трудом переводя дыхание.
Он не сопротивлялся, когда она высвободилась из его объятий, не стал задерживать ее, когда она поднялась и остановилась перед ним. Он сел и спустил свои длинные ноги с постели, по-прежнему улыбаясь уверенной, ленивой улыбкой в колеблющемся свете свечи.
- Ты меня боишься?
- Нет, Малдер. Я знаю, что ты не причинишь мне вреда. Дело не в тебе, а в том, что мы собираемся найти вместе. - Он смотрел на нее. Он не ожидал такого ответа. - Просто немного рановато, по-моему. Я почти не знаю тебя вне работы, - выпалила она.
- Ты знаешь обо мне больше, чем все прочие. Кое-что из того, что я поведал тебе сегодня, является моим секретом, о чем я и не подозревал. Мы столько пережили вместе…
- Да, - начала она, не зная, что сказать дальше.
Она не могла объяснить, чего боялась больше всего. Скалли знала, что если позволит себе физическую близость с Малдером, следующий шаг последует незамедлительно. Рано или поздно, а может, уже сейчас, она начнет влюбляться в него. Это будет несложно. Похоже, что Малдер уже занял все ее дневные мысли. И определенно, все ее ночные думы были отмечены его присутствием. Если она поведает ему о своих страхах, он, без сомнения, будет смеяться. А в этот момент Скалли не хотелось, чтобы над ней смеялись. Она чувствовала неуверенность, замешательство и тревогу.
- Я не в состоянии думать, - сказала она.
- Ну и не надо. Лучше чувствуй.
- Малдер, я могу тебе доверять?
Он взял ее руки в свои.
- Не надейся, что я в состоянии думать. Я знаю, чего хочу. И получу это, если ты мне позволишь. Я хочу тебя, Скалли.
Он притянул ее к себе, так что она оказалась стоящей между его раздвинутыми коленями, настолько близко, что ее живот касался крепких мускулов его груди. Он взялся за пуговицы ее блузки, ни не секунду не отводя от нее взгляда.
- Останови меня.
- Не останавливайся, поспеши, пока я не передумала, - голос ее был переполнен эмоциями.
- Ты уверена?
- Да. Да. Сейчас, пока я чувствую решимость.
Он засмеялся и поднялся на ноги. Не торопясь, он расстегнул пуговицы одну за другой, ожидая, что она изменит свое решение. В следующую минуту он уже стягивал с нее блузку, а потом и джинсы, а она по-прежнему молчала. С замиранием сердца она сбросила туфли и осталась в нижнем белье и чулках.
- Вау, - выдохнул Малдер, обескураженный выбором белья. - Я и не думал, что ты носишь такое…
- А я и не ношу. Но сегодня утром я предвидела некоторую опасность…
Он в первую очередь снял ботинки, потом практически содрал с себя рубашку и отбросил ее в сторону. У него были широкие плечи, и дорожка густых вьющихся волос исчезала за поясом его джинсов. Скалли провела руками по роскошеству его груди, потом засунула пальцы обеих рук ему за пояс.
Малдер застонал и вступил в схватку с пряжкой ремня, чтобы как можно скорее избавиться от джинсов.
- Подержи-ка, - сказал он, протягивая ей ремень.
- Подержу, - пообещала она. - Только сначала сними штаны.
Он засмеялся, и она тоже, и они вместе упали на кровать, с рекордной скоростью избавляясь от его джинсов, потом трусов, потом носков. Через секунду Малдер был блистательно обнажен и беззастенчиво готов. Он отбросил в сторону простыни. Опустившись на колени, они прижались друг к другу, рот ко рту, грудь к груди, живот к животу. Они идеально подходили друг другу, как любовники, предназначенные самой судьбой быть вместе, как непреодолимо притягивающиеся друг к другу магниты, как космические партнеры, которых долго держали порознь, пока для них не настало время воссоединиться. Ощущение совершенства поразило их, прорвавшись наружу нервным смехом.
Они забыли обо всех проблемах - и о самой реальности. Мелисса, их последнее дело, и даже малейшее беспокойство исчезло из их мыслей. Остались только быстрое биение сердец, жаркие поцелуи и все возрастающее желание внутри каждого из них, требующее слияния и облегчения. Это было дико. Это было правильно.
- Сейчас, - прошептала она. - Не нужно ждать.
- Бедная невинная овечка! - засмеялся он. - Ты думаешь, я удовлетворюсь этим? Дорогая, это может занять всю ночь.
- Ласкай меня, - потребовала она.
Он повиновался. И нашел место, где бился ее пульс. Он сдвинул в сторону мягкую ткань ее белья и стремительно погрузился в самую сердцевину ее желания. Она выгнулась, заглушая крик.
- Не бойся. Не сдерживайся, Скалли. Кричи, если хочешь.
Она приоткрыла губы и позволила вырваться стону, но Малдер поймал его своим ртом, нащупывая рукой самое нежное место ее тела. Она схватила его за плечи, боясь, что он остановится слишком скоро.
- Не паникуй, - успокоил он, спуская бретельки с ее плеч.
- Не останавливайся.
А потом, ощущая стучащую в висках кровь, он потянул ее к краю постели, опустился на пол на колени и быстро раздел ее донага. Она поспешила отделаться от оставшихся деталей одежды, и от одного взгляда на нее у Малдера перехватило дыхание. Он стал целовать ее груди, живот, потом спустился ниже. Он исследовал ртом каждый изгиб ее тела от щиколоток и выше. Скалли извивалась под его прикосновениями. Сколько это длилось - часы или мгновения? Она не знала. Она только чувствовала ужасный и прекрасный огонь, пробегавший по ее венам, пульсирующий внутри нее, как миллионы взрывающихся звезд. Она запустила пальцы в его волосы, неосознанно направляя его движения, пока он не заставил ее неудержимо дрожать. Никогда еще ей не приходилось испытывать такого всепоглощающего удовольствия. Наполовину испуганная, она вскрикнула от интенсивности наступившей кульминации.
Когда Малдер взглянул на нее, его глаза были расширены от восторга, страсти и чего-то еще, более плотского. Скалли впитала в себя это выражение, желая, чтобы его лицо запечатлелось в ее памяти навечно. Всё, что было Малдером, отражалось сейчас на его лице - триумф, юмор и непробиваемая самоуверенность - но также нечто гораздо большее. Тоска. Нужда. Скалли опустилась на пол рядом с ним, и вместе они перекатились на груду постельных принадлежностей, которые он стащил с кровати.
- Дорогой, - сказала она, - доверься мне.
Потом она исследовала его и обнаружила его самые нежные места, и те, где он боялся щекотки, и центры удовольствия, которые он особенно любил. Они качались в объятиях друг друга, как на неверных волнах в центре океана, сминая простыни, переплетая руки и ноги, целуясь и задыхаясь.
В этом золотом свете свечи они попеременно изучали друг друга, сопротивлялись и подчинялись, то умоляя, то торопясь, стонали и смеялись, пока он не прижал ее к полу. Малдер успел только поцеловать ее и войти в нее, когда Скалли вскрикнула во второй раз. Пока ее тело бесконтрольно содрогалось, он начал двигаться, входя все глубже и глубже, так что Скалли всем телом почувствовала следующий взрыв. Это было неожиданно и восхитительно - ощущать его внутри себя. - Малдер, - сказала она и улыбнулась той улыбкой, от которой сердца мужчин начинают таять.
- Ты прекрасна, - прошептал он, - Скалли, дорогая, Скалли… Такая нежная и такая чувственная.
Она была в экстазе, и Малдер с удивлением задал себе вопрос, почему они так долго избегали этой близости. Ей нравилось всё, каждый нюанс был нов для нее. Она ничего не знала о том, как занимаются любовью взрослые, но ее неосведомленность возбуждала его.
Он хотел ее с самого первого момента их встречи. Но он даже и представить себе не мог, насколько это потрясающе - быть с ней. Ему казалось, что он освободился и очистился. Ее тело было, как таинственный поток, омывающий его душу, очищающей его дух от всех монстров и демонов, таившихся внутри него. Он поцеловал ее рот, шею.
Потом поднял ее на руки и понес к кровати. Он хотел овладеть ею там, среди подушек и покрывал. Скалли потянулась к нему и заставила лечь рядом с собой. Ее рот приоткрылся. Она начала целовать его, заявляя свои права на него и стирая память обо всех тех, кто был до нее. Он снова вошел в нее, и они установили идеальный ритм. Голос Скалли терялся в его собственных хриплых криках, когда они вместе уходили все дальше и дальше в темную бездну.
- Любовь моя, - сказал он, когда она поддалась усталости и почти заснула, ощущая острый запах страсти вокруг нее. Ей показалось, что она слышит, как он что-то говорит. Он произнес слова так тихо… Но она знала, что это было своего рода благословение. Им не нужно было разговаривать. На столе свеча догорела и оставила их в темноте. Они заснули вместе - мужчина и женщина, в безопасности в объятиях друг друга. И окружающая тьма сделала их еще ближе.
Перед рассветом Малдер лежал без сна, обнимая ее, желая, чтобы она проснулась - и переживая все заново. Но дневной свет все-таки проник в комнату. А с ним вернулся здравый смысл.
Малдер поднялся с постели и стоял, глядя на Скалли. Занавески не давали солнечному свету упасть на нее, но было достаточно светло, чтобы он мог разглядеть ее. Она спала, как ангел, уткнувшись носом в нежное плечо. Ее яркие рыжие волосы разметались по подушке. Он не видел ее рта, но помнил вкус ее губ, дразнящее прикосновение ее зубов и языка. Она отдавалась ему с фантазией и страстью, иногда с дикостью, но всегда с нежностью и деликатностью.
Она была деликатной дамой. А он был крысой.
- Один раз я спал с твоей сестрой, - пробормотал он, обращаясь к ней, спящей. - Что бы ты сделала, Скалли, если бы я сказал тебе об этом?
Он пошел в ванную, не разбудив ее, включил свет - и уставился на свое отражение в зеркале. Его лицо выглядело застывшим, глаза смотрели холодно. Хорошо, он был и остается ублюдком. Из тех мужчин, которые спят с женщиной один раз, а после позволяют вещам идти дальше своим чередом. Они с Мелиссой хорошо провели время. Она вытащила его из самой тяжелой депрессии в его жизни, а он даже не поблагодарил ее. Он никогда не предполагал, что для нее все закончится так, как закончилось. Он мог бы что-нибудь сделать для нее - хотя бы позвонить. Это то, что, он не сомневался, сказала бы Скалли. Фокс Малдер был самовлюбленным бастардом и законченным эгоистом. Он причастен к гибели Мелиссы. Ее смерть - на его совести. Его призвание, его никогда не кончающаяся погоня Бог знает за чем убили Мелиссу.
И если Скалли когда-нибудь узнает - она никогда не простит его. Сейчас он сделал ту же штуку еще раз. Он собирался разрушить Скалли так же, как он разрушил Мелиссу.
Он плеснул на лицо холодной воды и вытерся одним из ее розовато-лиловых полотенец. Он знал, что должен делать. Оставить ее, заставить ее перевестись в другое отделение ФБР, прежде чем он причинит ей боль. Или еще хуже. Она была достаточно сильной, чтобы пережить "одноразовый" секс.
Между ними ничего не может быть. Едва Скалли узнает о его связи с ее сестрой, она тут же взорвет ситуацию. Лучше будет закончить прямо сейчас - прежде чем все станет слишком сложным, прежде чем они поставят на карту свои сердца. Но в силах ли он это сделать?
Малдер осознал, что все еще стоит, уткнувшись лицом в полотенце. В горле у него стоял комок, и головная боль, терзавшая его прошлой ночью, напоминала о себе тупой тяжестью в затылке. Он вспомнил, как резко она вскрикнула в первый раз. Он знал, что у нее никогда не было оргазма, - и он так хотел сделать это для нее! Малдер не был уверен, что это было только на физическом уровне.
Он собрался с силами и продел полотенце обратно в кольцо. Ему нужно заставить ее покинуть его, дать ей понять, что эта их ночь вместе была ошибкой. Время слабости кончилось, теперь настало время быть сильным. Он должен соорудить стену между Даной Скалли и собой и удостовериться в том, что она люто его ненавидит, прежде чем станет слишком поздно для нее.

Внезапно ее голос прозвучал из-за двери.
- Малдер, ты где?
Он настроился на то, чтобы разыграть спектакль, и вернулся в комнату.
Приподнявшись на постели, она посмотрела на него, потом лучезарно улыбнулась и легла обратно.
- Привет.
Как только женщины умудряются вложить столько смысла в односложное слово, он не мог понять. В одно мгновение память о том, что было прошлой ночью, охватила его, и он едва справился с собой, чтобы снова не лечь в постель вместе с ней. На самом деле, некоторая часть его тела, которую он не в силах был контролировать, начала реагировать на сексуальный подтекст, прозвучавший в ее голосе. Она был так прекрасна, лежа под покрывалами, ее губы припухли от поцелуев, которыми он щедро дарил ее прошлой ночью, а ее ноги маняще запутались в простынях. Малдер потянулся за своими штанами, пока не стало слишком поздно для него.
- Привет и тебе.
- Хорошо спал?
- Отлично. Ты не тянешь одеяло на себя.
- Я устала, но это приятная усталость.
Когда он ничего не ответил и не сделал ни одного движения, чтобы присоединиться к ней на измятой постели, она села, прижимая к груди простыни.
- Малдер?
Он управился с джинсами и начал искать рубашку. Где-то же она должна быть…
- Не люблю, когда стягивают одеяло, - сказал он, методично обыскивая комнату. - Меня бесит, когда женщина хочет получить одеяло целиком для себя и ожидает, что я соглашусь мерзнуть за здорово живешь.
- О…
- Да. Ты не видишь моей рубашки?
Рубашка нашлась у нее под подушкой. Она вытянула ее за рукав и молча подала ему.
- Спасибо, - сказал он, принимая ее.
Она смотрела, как он надел рубашку и начал застегивать пуговицы.
- Малдер, что-то не так?
- Не так, Скалли? Все очень даже ТАК. Гораздо более ТАК, чем у меня было в течение очень долгого времени. Ты будешь вставать? - С ухмылкой он распахнул рубашку. - Или хочешь еще? Прошлой ночи недостаточно, так ведь?
Она позволила ему завалиться обратно в постель и даже не протестовала, когда он отбросил в сторону одеяло и простыню, открывая ее тело холодному утреннему воздуху. Доверяя ему, она позволила ему взять дело в свои руки, но в ее голосе звучало предупреждение.
- Малдер.
Он не поцеловал ее. Вместо этого он подмял ее под себя. Ее глаза расширились, когда он коленом раздвинул ее ноги, потом прижал ее руки к спинке кровати. Она выгнулась, пытаясь освободиться.
- В чем дело? - пробормотал он. - На этот раз сделаем всё быстро и грубо.
- Малдер, подожди! Нет!
- Что такое? - Он ослабил захват, но по-прежнему прижимал ее тело своим весом. Чтобы только не смотреть ей в лицо, он принялся покусывать мочку ее уха. - Ты что, не в настроении?
- Нет, - ответила она сквозь сжатые зубы. - Слезь. С. Меня. Сейчас же, - сказала она медленно, делая паузу после каждого слова.
Она отбросила его с силой, которую он в ней и не предполагал. Откатившись в сторону, она уставилась на него так, словно не знала, кто он такой.
- Ну, что случилось? - спросил он, потом пошутил. - Не так, как я?
Это было ложью. Малдер был рад, что надел джинсы, потому что в тот момент не чувствовал никакого сексуального возбуждения. Наоборот, он чувствовал себя больным.
Смущенно глядя на него широко открытыми глазами, Скалли ответила:
- Ты… Это… - она остановилась, потом продолжила. - Извини, я не принадлежу к числу людей, которые охотно идут на контакт по утрам.
- Мы это переменим, - пообещал Малдер. - Если только ты не проснешься завтра утром с кем-нибудь другим.
Удар достиг цели. Скалли подобрала свои вещи и отправилась прямиком в ванную. Бросив на него последний испепеляющий взгляд, она вышла из комнаты и с силой захлопнула за собой дверь.
Малдер поднялся с постели. Место, где он был счастливейшим человеком на земле. Но в эту минуту оно его не притягивало. Он закончил одеваться и медленно подошел к разделявшей их двери, на секунду прижался лбом к деревянной поверхности. Ему хотелось обнять Скалли, поцеловать ее, объяснить. Но он знал, что должен сделать.
Поэтому он резко постучал в дверь и произнес громко и довольно грубо.
- Эй, Скалли, я должен бежать. Попробую позвонить тебе позже, хорошо? Если ты будешь дома.
Она не ответила, но Малдер знал, что она слышала его. Он взял свою кожаную куртку и вышел из дома на утренний воздух.
Надел солнечные очки, выбрал улицу, не задумываясь, куда она его приведет. И просто пошел по ней.

Скалли сидела на краю ванны, прижав полотенце к лицу. Она не хотела, чтобы Малдер слышал готовые вырваться в любую минуту жуткие всхлипывания. Он постучал в дверь и прокричал что-то, но она не расслышала. Зажмурившись, она приказала себе не плакать.
Что произошло? Как она могла допустить такую ошибку? Какое стечение обстоятельств привело ее в объятия ее напарника?
Конечно, он выглядел таким беззащитным, что сыграло не последнюю роль. В первый раз с того момента, как они начали работать вместе, Малдер был полностью откровенен с ней. Это напомнило ей об их первом деле, когда он рассказал о своей сестре, о своем предназначении и о Секретных материалах. Они были близки прошлой ночью - и не только в физическом смысле этого слова. Малдер приоткрыл для нее кусочек своей души - и ей понравилось то, что она увидела. А утром она столкнулась лицом к лицу с незнакомцем. Это не мог быть тот же человек, любивший ее прошлой ночью, заставивший ее забыть обо всем.
Она услышала, как закрылась входная дверь, - окончательно и бесповоротно, и у нее появилось желание закричать или дать кому-нибудь в морду.
- Ну почему я так глупа? - Она тряслась от гнева. - Я должна была думать над тем, что делаю.
Она включала душ и позволила горячей воде струиться по ее телу.
- О, Малдер!
Если бы он вернулся сейчас, она не стала бы возражать, а заставила бы его заняться с ней любовью прямо здесь и сейчас.
- Прекрати, - одернула она себя. - Ты можешь продолжать жить, как прежде. Если ты переспала с ним один раз, вовсе не означает, что ты должна делать это снова.

В тот вечер Скалли вернулась домой после похода по магазинам с матерью не в лучшем настроении. В силу некоторых причин у нее просто не было сил на пустую болтовню. Она не могла переключить свой ум и начать думать о чем-нибудь другом, кроме сегодняшнего утра, когда Малдер так грубо оскорбил ее.
Ей просто необходимо было расслабиться. Она наполнила ванну, добавив лавандового масла, и скользнула в теплую, душистую воду. Ее мысли снова вернулись к Малдеру, только на этот раз к прошлой ночи, когда он держал ее в объятиях, целовал ее и занимался с ней любовью так, словно только она могла снять все грехи с его души.
- Прекрати! - снова прикрикнула она на себя.
Ванна не помогала. Она вышла из нее, вытерлась, потом надела шелковую пижаму и легла в постель. Ее не слишком-то радовала перспектива идти на работу в понедельник. Ей придется прикинуться, что ничего не случилось и что все хорошо. Она повернулась на бок и заснула. И ей приснился сон.

"- Прости меня, Дана," - произнес полный боли и печали голос. Он проник ей в мозг. - "Мне не надо было… Теперь я это знаю."
Вдруг ее видение прояснилось. Она стояла в темном лесу. На ней было длинное зеленое платье и алый плащ на плечах. Перед ней лежало бурлящее озеро. Вода клубилась и пенилась, пока из нее в белой развевающейся тунике не появилась ее сестра Мелисса.
"- Мисси?" - спросила она, боясь, что если она задаст неверный вопрос - сестра исчезнет.
"- Да, я здесь, Дана. Не нужно бояться." - Голос сестры был спокоен, не похож на полный боли шепот, который донесся до нее вначале.
"- Что ты здесь делаешь?"
"- Мне нужно тебе кое-что сказать. ОН говорит, что я не смогу простить себя, пока не скажу тебе этого лично, и другого способа у нас нет."
"- Что ты должна сказать мне, Мисси?" - выдохнула Скалли. После смерти Мелиссы она чувствовала себя так, словно потеряла единственного человека, который ее действительно знал. На Малдера сейчас рассчитывать не стоило.
"- Малдер."
"- А что с ним такое?" В голосе Скалли прозвучал гнев, который она испытывала к своему бывшему любовнику.
"- Не злись на него, Дана. Он старается тебя защитить."
"- Что ты имеешь в виду - меня защитить?"
"- Я познакомилась с ним после твоего похищения. Он был в отчаянии и нуждался в утешении. Это была ты. Все время только ты. Я это знаю теперь. Он хотел, чтобы это была ты."
"- Ты пытаешься сказать, что у тебя с Малдером была интрижка и что все время он хотел, чтобы это была я?"
"- Он хочет рассказать тебе, Дана. Но боится."
"- Чего?"
"- Потерять тебя или стать причиной твоей смерти, потому что винит себя в моей."
"- Я этому не верю", - сказала Скалли, закрывая глаза.
"- Скажи ему, что это не его вина. Прости меня, Дана, он любит тебя, а не меня. Я была с ним всего одно мгновение - а ты была с ним всегда."
Скалли показалось, что вся боль от потери сестры сконцентрировалась в этом мгновении и что теперь, когда сестра вернулась к ней, она должна потерять ее снова - и навсегда.
"- Мисси! Мисси! Не уходи! Мисси!" - закричала она, когда образ сестры начал таять в дебрях окружающего леса.
- Мисси! - выкрикнула она. И, проснувшись, резко села.
Она мгновенно вспомнила сон во всех деталях.
- Мелисса… Малдер, - произнесла она так, словно мысль о них обоих вместе никогда, даже в самых диких фантазиях, не приходила ей в голову. - О Господи, Мисси, - повторила она на выдохе. От боли она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вздохов.
Она снова легла на бок и попыталась заснуть, но сон, такой реальный, захватил ее ум целиком. Она не верила в пророческие сны, хотя ей казалось, что в последнее время она видела их в изобилии. Она начала видеть вещие сны в ту ночь, когда Малдер явился ей в сновидении и поведал о том, что произошло и что он жив.
Мелисса? Малдер? У нее был способ проверить, имел ли этот сон хоть какое-нибудь отношение к реальности или был полностью игрой ее воображения.
Она вскочила с постели и накинула халат.
Вещи Мелиссы хранились в гостевой комнате. Она оставила их у себя после того, как они перестали быть нужны полиции для продолжения расследования. Среди вещей был дневник Мелиссы. В шкафу на полу лежала старая коробка из-под обуви. Они опустилась на колени и сняла крышку. В коробке находились письма, открытки, фотографии и другие вещи, которые имели значение для ее сестры. На дне коробки она увидела блокнот с цветами на обложке, с обтрепанными по краям страницами. Скалли уселась на пол и уставилась на небольшую книжицу, как будто она сама по себе хранила ответы на все ее вопросы. Потом открыла дневник на первой записи. 18 декабря 1990. Она пролистала несколько страниц, пока не добралась до записей, даты которых приблизительно соответствовали ее возвращению после похищения.
"10 ноября 1993. Дану вернули. Она подключена к аппарату искусственного дыхания. Я ощущаю в ней противоборство - между покоем, в котором она сейчас находится, и борьбой и опасностями, среди которых она хотела бы оказаться…"
Скалли грустно улыбнулась. Да, это Мисси, всегда такая экзальтированная, склонная к драматизации.
"… существует духовное противоречие внутри меня самой. Моральные принципы вступают в конфликт с желаниями. Фокс в отчаянии с момента возвращения Даны, несдержан и одержим жаждой мести тем извергам, которые сотворили такое с Даной. Я поехала к нему домой, ища утешения и желая предложить то же самое взамен. Он испытывал чудовищную боль. Он спал и видел сны о Дане, о той ночи, когда ее забрали. Проснувшись, он обнаружил меня вместо нее. В тот момент страдания и жгучей потребности он воспользовался преимуществом моей близости и понимания…"
Она не могла поверить в то, что читает. Это было правдой. Он лгал ей. Она снова вернулась к записям, ища подтверждения тому, что она видела и что она думала, что видела. Она перечитала абзац несколько раз и положила блокнот на место. Если то, что она прочитала, правда, значит, всё, что произошло между ней и Малдером, было фарсом, ложью. В поисках ПРАВДЫ она наткнулась на самую коварную ложь всех времен и народов.
Первое, что она сделает утром, придя на работу, - отправится на прием к Скиннеру и потребует перевода. Малдер может оставаться со своей ПРАВДОЙ, и заговорами, и пришельцами, а она хочет только одного - вернуть свое достоинство.

Следующее утро
Штаб-квартира ФБР
Подвальный офис
Скалли сложила свои немногочисленные вещи в коробку и собралась покинуть офис, в котором провела большую часть своей жизни в последние три года. Малдер отсутствовал. Она решила, что это к лучшему, потому что он был последним человеком, которого ей хотелось бы видеть в данный момент.
Держа в руках коробку, оно обошла стол и приготовилась уйти. Чего она хочет сейчас? Куда ей направить свои стопы? Теперь, когда она выяснила обстоятельства смерти Мелиссы, сильное желание двигаться точно к намеченной цели должно было умереть внутри нее, но еще не на все вопросы получены ответы. Остается одно незаконченное дело, которое требует ее внимания.
- Малдер, - обратилась она к пустому помещению. Потом медленно положила коробку на стол и окинула взглядом офис.
Она могла ясно представить себе их споры, шутки, намеки, которыми они обменивались в этом офисе. Она могла представить себе его поцелуи, нежные и жадные. Она закрыла глаза и снова испытала их в своем воображении.
Потом открыла глаза и увидела только холодное и безжизненное пространство.
- Малдер, - сказала она мягко, - почему ты должен был солгать мне?
- Потому что я влюбился в тебя, Скалли, - ответил он от входной двери.
Скалли почти вскрикнула. Она обернулась на звук его голоса, но не могла сдвинуться с места. Нерешенная проблема лежала между ними, разделяя их словно барьером, не давая Скалли возможности броситься в его объятия.
- Черт тебя возьми, Малдер, - сказала она, пытаясь говорить холодно, несмотря на то, что ее сердце бешено билось. - Тебе следовало хорошенько подумать, прежде чем выдавать мне подобные реплики.
- Извини, я просто хотел подождать, пока ты будешь одна. - На самом деле, Малдер хотел только одного: завалиться в постель и проспать до следующего дня. Он так и не сомкнул глаз после разговора со Скалли. Чувство отвращения к самому себе наполняло каждую его мысль. Он знал, что никогда не сможет спать спокойно до тех пор, пока не выяснит, что происходит с их отношениями. Выражение ее лица и то, что она продолжала держаться на расстоянии, не были слишком обнадеживающими. Она выглядела разъяренной. - Пожалуйста, я уйду, если хочешь, но мне нужно поговорить с тобой.
- Не надо, Малдер. Я все уже знаю. И ты ничего не можешь сделать для того, чтобы изменить мое решение.
На его лице отразилось замешательство и неподдельное удивление, потому что она вообще снизошла до разговора с ним.
- Каким образом?
- Дневник Мисси. Она рассказала все, Малдер.
Ее непреклонный вид подсказывал ему, что предстоит нелегкая битва. Даже ее одежда делала ее неприступной: темные брюки и темный, наглухо застегнутый жакет. Она выглядела суровой и неумолимой. Ее волосы были зачесаны назад, а не спадали свободными волнами вдоль ее лица, как обычно. Ее глаза смотрели внимательно и вопрошающе.
Внезапно Малдер утратил всю уверенность в том, что сможет переубедить ее, что сможет показать ей, как она нужна ему и как он хочет ее. Он не решался взглянуть ей в лицо. Он испугался.
- Почему ты пришел? - спросила она.
- Я должен был тебя увидеть, - собравшись с силами, ответил он. - Я подумал, что ты захочешь уйти, а мне нужно было увидеть тебя. Судя по коробке на столе, я не ошибся.
- Я хочу поехать домой, - сказала она напряженно.
Он кивнул и сделал вперед несколько неуверенных шагов, пока они не оказались стоящими в круге серого света, который проникал сквозь незанавешенные окна. Когда он сделал движение по направлению к ней, она отпрянула. Таким образом, она давала понять, что не позволит ему подойти ближе.
Малдер не сводил с нее глаз. Она выглядела холодной и контролирующей ситуацию, но он уже знал этот фокус. Внутри нее жили тепло, доброта, нежность, которые не могли быть совершенно уничтожены событиями этих последних нескольких дней. Он знал, как тяжело она переживала гибель сестры.
- Скалли, - начал он, решив, что пора начать объяснение. - Извини меня.
- Твои извинения не вернут ее, - ответила она с горечью, сочившейся из каждого слога.
Он не мог понять, готова ли она обсуждать его роль в этом безобразии. Было такое ощущение, что она намеренно неверно истолковала его извинение.
- Ты хочешь узнать о моем участии в гибели твоей сестры? Ты готова к этому?
- Да, - кивнула она.
- Ты не собираешься облегчить мне задачу, так ведь?
- Я хочу знать правду, Малдер. Всю.
Он начал ходить по комнате, стараясь не подходить к ней близко, огорченный ее холодностью, но полный решимости заставить ее посмотреть на дело с его точки зрения.
- Я познакомился с Мелиссой, когда ты была в больнице после твоего возвращения. Мы вместе обедали в день знакомства, а вечером она приехала ко мне домой…
- Ты с ней спал, Малдер? Скажи мне правду, - прервала Скалли.
- Скажу, черт возьми, - огрызнулся он. - Просто дай мне самому обо всем рассказать.
Она скрестила руки на груди, приготовившись слушать.
- Мы обедали еще несколько раз, разговаривали. Она мне нравилась. Она хорошо умела слушать и, казалось, понимала, что я испытываю, помогала мне. И да, я спал с ней.
У нее ни один мускул не дрогнул.
- Почему?
- Почему? - он горько рассмеялся. - А почему бы и нет? Она была красива, добра - и мы… нашли друг друга. Так просто и естественно. Она была первой женщиной, с которой я занимался любовью после развода. Было забавно. Она сделала это занятие снова привлекательным.
- Но…
- Но она понимала, что это ненадолго. Я думаю, она была счастлива. Я не мог предвидеть, что ее ждет.
- Она влюбилась в тебя, Малдер?
- Мы были знакомы всего 72 часа, Скалли! За это время влюбиться невозможно, - потом он посмотрел на нее. - В конце концов, я думал, что невозможно.
- Невозможно, Малдер.
- А может, и возможно.
Она подняла голову и посмотрела на него. Она была настолько зла, что каждая жилочка в ее теле дрожала он гнева.
- Малдер, ты знаешь, как важно для меня было найти того ублюдка, который убил Мелиссу. Как ты мог врать мне таким образом?!!
- Сначала я не придавал этому значения. У меня была работа, которую я должен был завершить, Скалли. У меня была загадка, которую нужно было разгадать, и ты была единственным ключиком.
- Ты использовал меня.
Слишком расстроенный, чтобы заботиться о соблюдении расстояния между ними, он схватил ее за руки выше локтей и заорал:
- Нет! Когда ты поцеловала меня, ты сделала это, потому что хотела этого, а не потому, что должна была. Это заставило тебя хотеть узнать больше.
- Мне не понравилось то, что я узнала. Ты был крысой, Малдер.
Он улыбнулся.
- В глубине души ты любишь крыс, Скалли. Внутри этой застегнутой на все пуговицы леди живет реальная женщина, которая ценит…
- Малдер!
Он не отступал, продолжая крепко держать ее за руки и притягивать ближе.
- Она ценит импульс, неожиданность, чувственность.
А потом он поцеловал ее. Это случилось слишком быстро, но Малдер не мог остановиться. Он был в отчаянии. Он снова обнимал ее - и это послало волну адреналина сквозь его вены. Он чувствовал себя сильным, полным жизни. Она встретила его губы напряженно, но не отодвинулась. Потом она расслабилась и приоткрыла рот. В этот момент Малдер понял, что еще не все потеряно.
Она опомнилась и высвободилась из его рук.
- Хватит, Малдер.
Он выпустил ее, но продолжал держать ее руку, словно она была единственной ниточкой, связывающей его с жизнью.
- Извини, что я был таким засранцем прежде. Утром, после того, как мы занимались любовью, я ощутил вину и подумал, что тебе будет лучше без меня. Теперь-то я знаю. Почему ты наказываешь себя, Скалли? Ты думаешь, что заслуживаешь наказания за то, что та пуля досталась не тебе!
- Ты соврал, Малдер!
- Я не видел причин что-либо тебе рассказывать. Когда я понял, что вещи зашли слишком далеко, я осознал, что могу причинить тебе боль, оставаясь с тобой. Я не мог изменить то, что случилось. Я могу только попросить тебя простить меня. Пожалуйста, не дай этому встать между нами.
- Как ты можешь быть настолько уверен? - после некоторого размышления спросила она. - Как ты можешь знать, что мы подходим друг другу? И что это правильно?
- Что ты понимаешь в том, что правильно, а что нет? Ты вышла замуж, будучи подростком, потому что думала, что это правильно. Ты не узнаешь любовь, если она постучится к тебе в дверь.
- А ты? - парировала она.
- Я знаю, что это значит - быть с тобой. Ночь, которую мы провели вместе, была…
- Ты был засранцем, Малдер.
- Я уже сказал тебе, что утром я притворялся. Я любил тебя так, как никого не любил в жизни. Я чувствовал себя другим человеком, как будто мне предоставлен другой шанс. У тебя не было такого ощущения?
- Н-нет.
- Ты лжешь, - сказал он мягко, поглаживая ее шею кончиками пальцев. - Я это чувствую. Здесь. Все будет хорошо, Скалли. Если тебе нужно время, я не против. Я буду ждать тебя. Я люблю тебя. Что еще я могу сказать, чтобы убедить тебя?
- Ничего не говори, - ответила она, намереваясь остановить его прежде, чем он даст клятву навечно оставаться вдали от нее. Она положила ладони на его руки и скользнула вверх по его кожаной куртке. Глядя прямо ему в глаза, она прошептала. - Не давай никаких обещаний, просто поцелуй меня.
Внезапно его охватил огонь.
- Скалли…
- Ни слова больше о том, как я сижу и жду, когда телефон зазвонит. Я люблю тебя, Малдер.
Она обвила руки вокруг его шеи и подняла голову, чтобы поцеловать его. Он прижал ее крепче к себе, когда почувствовал прикосновение ее губ. Другой рукой он сорвал заколку с ее волос, позволив им свободно упасть вдоль ее лица, и запустил в них пальцы.
Скалли засмеялась. Она чувствовала себя в безопасности - но здесь было и что-то большее, гораздо более волнующее.
- Любовь моя, - прошептала она.
- Я знаю. Я тоже тебя хочу. И очень сильно.
- Прямо здесь и сейчас.
Он рассмеялся низким грудным смехом, удивленный ее решением и выбором места для их любовных утех. Он начал расстегивать пуговицы на ее жакете, не отрывая глаз от ее лица. О Господи, она была прекрасна - с зардевшимся лицом и растрепанными волосами. Он поцеловал ее, чем застал ее врасплох, и улыбнулся оттого, что был способен вызвать такую реакцию. Она перевела дыхание и обмякла в его руках, как восковая кукла.
Он наклонился и положил ее на пол, не прерывая поцелуя. Потом раскрыл ее блузку и расстегнул кружевной черный лифчик. Она тем временем расстегивала пуговицы на его рубашке и брюках. Он отодвинулся от нее, снял брюки, опустился на пол и снова поцеловал ее.
Он потянул ее за волосы и запрокинул ее голову, потом начал медленное и сладострастное изучение ее тела с помощью языка. Сначала шея, которой он отдал немало энергии и времени. Он выгнулся, чтобы прижать ее еще ближе к себе, хотя это и было физически невозможно, потом знающей рукой нашел ее грудь и начал играть с ее уже затвердевшим соском. Спокойствие Скалли улетучилось без следа. Она больше не могла держать ситуацию под контролем.
Скалли закрыла свой мозг и открыла двери восприятию и прикосновению. Если Малдер поцелует ее грудь, она взорвется. Именно так и произошло. Она ухитрились освободиться от остатков одежды. Их тела прижимались друг к другу в древнем ритме, заложенном еще Адамом и Евой.
Она вскрикнула от наслаждения, когда он овладел ею.
Они лежали так некоторое время, а потом Малдер отодвинулся. В этот момент она подумала, что ИСТИНА, которая по-прежнему была где-то там, существовала также внутри них.

назад

------------------------