ЗОЛОТЫЕ ПОЛЯ

Автор: Jane Dow

------------------------

Так много песен о любви… так мало времени…

1.
Чистый женский голос лился из колонок. "Если ты потеряешь веру, малыш, ты обретешь мою, и если ты заблудишься, я тоже спрячусь, потому что мы оба ходим по краю…" С аккомпанементом акустической гитары это звучало, как… Ничего, неплохо.

Слишком депрессивно. Малдер сменил станцию. Несколько дней он не замечал, что радио работает - это был только шумовой фон, он помогал ему сконцентрироваться. Но сегодня… сегодня каждая песня напоминала ему о Скалли. Даже те немногие станции, которые ловились маленьким радио в машине, играли только песни о любви, или он совсем сошел с ума и во всем видел свою любовь. Он надеялся, что все было как всегда.
Это не было так, как когда Скалли уезжала куда-нибудь, это был настоящий ад. Нет, она была прямо позади него, молчаливая, бледная женщина со взглядом, говорящим, что у нее много чего на уме. Он не был уверен, что любил такую задумчивую Скалли. Он скучал по обычной Скалли - по маленьким шуткам, состязаниям в интеллектуальности, улыбкам одобрения или уважения, поднятой брови, когда он заходил за пределы. Но это было раньше…
Он коротко покачал головой, чтобы вытащить ее из воспоминаний. "Ты хочешь, чтобы я повела?" - сказала она.
"Нет, все о'к".
"Разбуди меня, если захочешь поспать", - сказала она, прислонившись лбом к окну.
Больше двух часов до аэропорта Омахи. Потом полетим домой. Далее поездка до его квартиры, потому что она всего лишь подбросит его. И не поднимется с ним. Она выбросит его на обочине, вежливо улыбнувшись на его благодарности, и уедет прочь. И утро понедельника начнется как обычно. Вежливо. Прохладно. Словно они снова незнакомы.
Нет, ему не нравилась такая Скалли - чрезмерно заботливая. Он предпочитал - а кто бы не предпочел на его месте - Скалли, свернувшуюся калачиком в его руках два месяца назад, просто шепчущую "Пожалуйста, только люби меня". Скалли, которая нуждалась в нем, хотела, чтобы ему было хорошо, нуждалась в его любви.
Та, которую он отверг. Которая не говорила с ним два дня, а потом вернулась к работе, как будто ничего и не случилось. Отлично, ничего не случилось.
Которая была сейчас всего в нескольких дюймах, такая красивая, такая сексуальная, такая желанная, как никогда, и совершенно недоступная. Такая же далекая, как фарфоровая богиня.
Сначала он думал, что она придет к нему снова с такой же просьбой, и думал, что в этот раз ему хватит смелости сказать да. Но она не пришла снова. Не пришла даже в отеле в маленьком городке, стремительно исчезавшем за ними, хотя Малдер был всего лишь за стеной. Возможно, он рассчитывал услышать рыдания, но когда постучал в дверь, ее голос был спокоен. Все, что он услышал от нее - ее стандартный ответ. Я в порядке, Малдер. Спокойной ночи. Нет, серьезно, я в порядке.
Его руки были готовы коснуться ее - даже не в смысле секса, просто как раньше, просто поддержать, защитить, позаботиться. *Я думаю, словно присягаю на свадебном алтаре*, думал он, пытаясь сдержать истерический смешок, готовый вырваться из горла. Она никогда не выйдет за него замуж. Она никогда не коснется его. Даже их дружба, которая, как он всегда считал, была основой основ всего, что они делали, была на грани разрушения.
Даже новая радио-станция, которую он выбрал наобум, казалось, подтверждает его мысли. Снова женский голос, красивый, но не такой нежный, как первый. "Ты лучший слушатель, которого я когда-либо встречала, ты мой лучший друг, лучший друг, который задержал меня так долго с такой пользой…" Он потянулся, чтобы сменить канал.
Его пальцы гладили руку Скалли. Они оба дрожали. Она первая нарушила тишину.
"Они всего лишь перепели эту песню", - сказала она и отвернулась к окну.
Он убрал руку. О чем она думает, гадал Малдер. Может быть, хочет попросить его выйти из машины и отправиться с ней к полевой дороге - в багажнике было одеяло, оставленное там согласно квитанции об аренде машины - они могли бы пойти в поле, простиравшееся на много миль. Он никогда не занимался любовью в поле, а сейчас вдруг… он очень, очень хотел этого.
Голос DJ скрипел: "Это WXPR, и вы сейчас слушали песню Алланис Морриссетти. Сейчас пять часов, великолепный вечер, какие бывают только по пятницам, и мы собираемся начать наш уик-энд с трио от Стинга". Дальше послышалось много гитар, синтезатор и голос Стинга.
"Ты вспомнишь меня, когда западный ветер прилетит с ячменных полей, ты забудешь солнце в ревнивом небе, когда мы будем гулять в золотых полях".
Малдер удивился, что не умер или сначала не сошел с ума. Возможно, сошел с ума и в конце концов подкрался к Стингу с бейсбольной битой, с криком и руганью. "Откуда ты знаешь? Как ты узнал?" Ни он, ни Скалли не стали переключать станцию.
"И он взял ее любовь, чтобы получше рассмотреть в ячменных полях, она упала в его объятия, и ее волосы ниспадали на спину среди золотых полей".
*О, Скалли, * - думал он, и кусок застрял в его горле. * Я теряю тебя, я чувствую это, этот день придет слишком быстро, когда ты совсем покинешь меня, и я не хочу этого, я не могу это принять! *
"Малдер, ты устал, давай, я поведу".
Он свернул по шоссе и высунул локоть из окна, но не сделал ни малейшего движения, чтобы выйти. Он пристально смотрел на движущиеся колеса, размышляя, что он может сделать, чтобы изменить все это, перевернуть. Улучшить. Заставить это убраться поскорее.
"Малдер". В ее голосе звучало беспокойство.
"Ты останешься со мной, ты будешь моей любимой в полях ячменя?" - спрашивал Стинг. "Мы забудем солнце в ревнивом небе, лежа в золотых полях".
Господи. Это было в точности то, о чем он сейчас думал. Он обернулся и посмотрел на Скалли. Он тихо сказал "Я хочу заниматься с тобой любовью".
"Я никогда не давал обещания так легко", - пел Стинг. "Были и такие, которых я не выполнял, но я клянусь, что пока нас не будет, мы будем гулять в золотых полях".
Бретельки, кожу под которыми он так мечтал целовать, казалось, еще тверже натянулись на ее плечах. "Нет, Малдер", - до безумия просто сказала она и вышла из машины. Он хотел разозлиться до такой степени, чтобы позволить ей, наконец, вести машину и бросить ее здесь, но не мог. Никакой злости. Только печаль.
Скалли закрыла окно. Она обошла вокруг машины и подождала, пока он вылезет. Малдер открыл дверцу и вышел, а Скалли заняла его место, как только он освободил ей дорогу. Он вздохнул, получив отставку, и отправился на заднее сидение, где лег, еле втиснув длинное тело. Машина тронулась и с мерным жужжанием мотора продолжала спускаться вниз по шоссе.

2.
Заглянув в зеркальце заднего вида, Скалли обнаружила на заднем сидении спящего Малдера. Ее взгляд, такой любящий в тот момент, на минуту задержался, заметив, что его лицо расслаблено и безоружно. Со вздохом она направило зеркальце так, чтобы видеть дорогу.
Если бы он хоть что-нибудь сказал. Что он волнуется за нее, что он - или это слишком самонадеянно? - что он любит ее. Если бы он просто сказал это, она бы пошла за ним куда угодно, позволила бы ему все на свете. Она была так влюблена, и это причиняло столько боли! Это не давало заснуть по ночам, но, к ее удивлению, ничто не задевало ее честь больше, чем это. И она не полюбит его больше.
И когда он сказал, что хочет ее, она уже почти сказала да.
Но она пообещала себе, что никогда не скажет ему этого снова.
Она снова повернула зеркальце и посмотрела на Малдера. * Я люблю тебя *, - говорили ее глаза. * Сердцем, телом, разумом и душой * Она сделала потише радио, но все еще могла слышать. Вторую песню Стинга.
"Ты можешь сказать, я потерял свою веру в науку и прогресс, ты можешь сказать, я потерял свою веру в святую церковь, ты можешь сказать, я потерял чувство направления, ты можешь сказать все это или еще хуже, но если я потеряю веру в тебя, мне ничего не останется делать…"
Она однажды сказала Малдеру, что у нее тоже есть сила его верований. Она все еще верила в него. Самое ужасное было в том, что сейчас она уже не была так в этом уверена. * Я хочу верить в тебя*. - думала Скалли. * Я хочу верить в себя. В нас. В любовь. *
Еще одна попытка. Только одна.
Она свернула к обочине и выключила мотор. "Малдер", - мягко сказала она, обернувшись к нему.
Он поднял голову и сонно моргнул. "Что-то не так?"
"Нет. Я… Я так нуждаюсь в тебе". Она знала, что бешено краснеет. Минуту они просто смотрели друг на друга. Она прошептала: "Одеяло… в поле… пожалуйста…"
Какое-то мгновение он выглядел так, словно хотел сказать нет. Затем он молча вышел из машины и подождал, пока она последует за ним. Она сделала это и отдала ему ключи. Он открыл багажник и вытащил одеяло из-под их сумок. Оно было большое, мягкое, из бледно-зеленой фланели. Держась за руки, они прошли в поле.
Солнце было нежным и золотым, и поля пахли теплым, подрастающим ячменем. Они нашли место подальше от дороги, и Малдер постелил одеяло и лег, опершись на локти. Скалли, улыбнувшись, расстегнула кофточку и позволила ей сползти. Он улыбнулся в ответ, его темные глаза в предвкушении блестели. Она легла рядом, опираясь на один локоть, и легко коснулась рукой его груди. Малдер издал мягкий, низкий звук, взял ее руку и поцеловал в центр ладони. Он взял в руки ее лицо и целовал рот, целовал все лицо, а потом снова рот. Она распахнула губы навстречу его языку и увлекла его в свой рот. Скалли потянула Малдера на себя и попыталась обнять ногами, но ее юбка была слишком узка для таких движений. Малдер обнял ее за талию и найдя молнию на боку, медленно спустил ее вниз. С его помощью она избавилась от юбки. Он медленно расстегивал ее блузку, исследуя пальцами ее обнаженную кожу, играя с бретельками ее белья и бюстгалтера под ним. Она сбросила бретельки с плеч и положила руку Малдера себе на грудь. Это, наконец, заставило его прервать поцелуй, а скорее поцелуи, которые, казалось, будут длиться часами. Он погладил ее по волосам и, проследив указательным пальцем линию ее носа, улыбнулся.
"Мы собираемся отложить наш полет", - сказал он.
"И следовательно…"
"Мне нравится ход ваших мыслей, агент Скалли", - сказал он и снова поцеловал.
Она развязала его галстук и расстегнула рубашку, им пришлось прекратить нескончаемые поцелуи, чтобы снять рубашку и пиджак. Он скинул носки и ботинки, снял туфли Скалли и легонько пощекотал ее ступни. Она дала ему маленький щелчок и, увернувшись от его объятия, встала. Шелковое нижнее белье сползло вниз, и Скалли вышла из него, улыбнувшись выражению лица Малдера. Его глаза вверх и вниз путешествовали по ее телу.
"Следовательно мы его пропустим", - сказал Малдер. "Ты часто носишь это?"
"Подвязки? Только когда юбка достаточно длинная. Что ты об этом думаешь?" Это было сказано слегка озабоченно.
"Я думаю, мне нужно посмотреть поближе, но даже издалека мне нравится". Он протянул руки. "Иди сюда". Она легла в его раскрытые объятия, скользя ногой между его ногами и целуя его. Солнце грело ей спину, и Скалли вдыхала аромат Малдера - мыла и лосьона после бритья. Он расстегнул ее бюстгалтер, тут же соскользнувший, и положил руки на ее грудь, чтобы потом переместиться чуть ниже спины. Скалли прекратила целовать его губы и прошлась языком по его адамову яблоку, потом ниже. Она легко сжала губами его сосок, и он мягко простонал и пропустил ее волосы сквозь пальцы. Он поднял голову и, нежно положив Скалли на спину, взял в рот ее левую грудь. Она закрыла глаза и простонала, потом простонала громче, когда он переместился к ее правой груди. Малдер целовал ее живот, бедра и с еле заметной злой усмешкой целовал между ними, в самую сердцевину ее естества. Он сомкнул губы вокруг ее клитора, нежно ударяя кончиком языка, пока она распахнула ноги и слегка приподнялась, давая ему лучший доступ к своему телу. Удары становились тверже, длиннее, его язык описывал круги вокруг ее клитора и, наконец, медленно сжал его губами. Голова Скалли металась из стороны в сторону, невоспроизводимые звуки лились из ее рта. Она запустила пальцы в волосы Малдера, нервно поглаживая его шею.
Он поднял голову, и она простонала: "Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся!"
"Я хочу войти, Скалли, я не могу больше…"
"Малдер!" - она взяла его за руки. Он повернулся, чтобы снова поцеловать ее, и она провела ногтями по пряжке его ремня. Он рассмеялся ее нежности и расстегнул ремень сам, выскользнув из брюк и шорт. Малдер целовал ее снова, располагаясь между ее ногами, и, целуя ее, медленно скользнул в нее.
Было так много всего - аромат их любви, сила его ударов, тепло солнца, вкус его кожи, звук ветра между хлебами, далекое пение птиц, их стоны, мощь его тела, его золотистые глаза, так напряженно глядящие в ее - она закрыла глаза, не в силах больше смотреть на него.
"Скалли. Посмотри на меня".
"Я не могу".
"Посмотри на меня. Дана. Посмотри на меня".
Она открыла глаза. Смотрела на то, как он смотрит. Невыразимые эмоции на его лице. Удовольствие, которое она ему дарила. Эмоциональная обнаженность. Доверие. "О, Боже, Дана!" - стонал он, и Скалли чувствовала, как дрожь пробегает сквозь тело Малдера. Он прижался лицом к ее шее, стоня: "Позволь мне, Дана, дай это мне. Пожалуйста!"
"Да", - ответила она, потому что это было выше ее сил, сильнее ее, настигший Скалли оргазм был такой силы, что на мгновение она почувствовала, словно она покинула собственное тело и со стороны видит, как они занимаются любовью, окруженные золотом. Она кричала… что-то. И растворилась в нем.

3.
Малдеру понадобилось время, чтобы вспомнить, где он находится. Все, что он мог видеть, - это фиерия ее волос, ее золотой кожи, небо цвета ее глаз. Она выглядела спящей, а скорее была где-то очень далеко отсюда. Он изучал ее лицо, вспоминая все - от игры солнечных лучей на ее бровях до аромата кожи под подбородком. Он коснулся носом ее лица, ее гладких щек, совершенных ушей, ее закрытых век.
"Малдер", - сказала она мягко, открывая глаза. И улыбнулась.
"Привет".
"Привет". Она слегка поцеловала его. Нежно.
"Я очень тяжелый?"
"Нет. Ты совершенство". Ее голос был подобен карамели. Он желал вползти внутрь ее голоса, обернуть ее вокруг себя подобно одеялу. Он положил голову на грудь Скалли, и она погладила его лицо, проведя пальцами по глазам, бровям…
"Что ты делаешь?" - промурлыкал он.
"Читаю тебя".
"И что же ты читаешь?" Малдер приблизил лицо к ее ладони, заставляя ее коснуться его рта.
"Я читаю… мужчину с волнующимся сердцем".
"Верно, детка".
"Детка", - передразнила Скалли, дав ему маленький щелчок.
"Моя сладкая возлюбленная? Моя тыквочка? Пуддинг?"
Она рассмеялась. "Ты можешь называть меня сладкой, если я буду звать тебя деткой, хорошо, малыш?"
"Я твой малыш?"
"Ты мой малыш".
Малдер улыбнулся, обожая то, насколько потешно это звучит. "Мне нравится быть твоим малышом", - сказал он. "Что еще ты прочитала?"
"Хммм… О, давай посмотрим. Ты получил большое-большое сердце. Много страсти, но хочешь скрыть это, припрятать, да? Когда-то давно ты потерял немножко, и сейчас боишься потерять больше. Но ты любишь, отдавая всего себя своей любви".
На мгновение Малдер не мог вымолвить ни слова, он был ужасно удивлен, насколько хорошо она знала его. "Вау", - сказал он наконец. "Как долго ты пребывала в моей голове?"
"Я полагаю, лет пять".
А она все еще была тайной для него. "Мы снова собираемся пропустить наш полет?", - сказал он и отстранился от нее. Она вздохнула, посмотрев на него уже одетого и неподвижного, и ее руки скрестились на животе.
"Скалли. Ты сказочно выглядишь, но они не доставят тебя прямо на самолет".
"Я знаю". Она снова вздохнула и молча оделась. Малдер встряхнул одеяло и сложил его. Они отправились к машине, и Скалли села за руль.

назад

------------------------