NON E LEI

Автор: Leelee
Перевод: demensys

------------------------

Рейтинг: NC-17 Аннотация: Пост-колонизация. Если утрата так велика, что не хочется жить, - есть ли на свете что-нибудь, что может возместить потерю?
Примечания переводчика: 1. На мой вопрос о значении названия автор ответила, что его можно перевести как "это не она". 2. Перевод выполнен специально для MarinaG.

- Это не она, Малдер.
Малдер не обратил внимания на слова Скиннера и продолжал расчесывать ее рыжие - длиной до плеч - волосы. Он только что постриг их. Очень осторожно - по одной прядке. Потом расчесал, приглаживая так, чтобы они начали завиваться в нужном направлении. Получилось почти идеально. Живо и элегантно, как Скалли однажды сказала о своей прическе. Тогда он только подразнил ее, но втайне был согласен с этой оценкой.
- Почему ты это делаешь, Малдер? - В голосе Скиннера звучало раздражение и озабоченность, но Малдер проигнорировал его. Именно так он поступал в течение многих месяцев. С того дня, как Скиннер привел "её" домой. Он продолжал медленно расчесывать длинные шелковистые локоны, а потом распушил их, и они упали по сторонам ее лица, словно мягкая рыжая занавесь. Он никогда не говорил Скиннеру, что занимался этим часами, а она сидела неподвижно, принимая все его действия. Точно так же она принимала и всё остальное, что он для нее делал. Купание, макияж и одежду, которую он раздобыл, обменяв последний остававшийся у Скиннера шотландский виски. Она всегда была спокойна и двигалась только тогда, когда он приказывал. Никогда не возражала, что бы он ни делал. Так похожа на Скалли внешне. Так отличается от нее внутренне. Уже некоторое время это не имело почти никакого значения.
- Малдер, это просто нездорово. Может быть, снова позвать того щенка, чтобы он поговорил с тобой? - продолжал Скиннер, делая еще шаг внутрь маленькой комнаты.
Малдер постарался не рассмеяться. "Щенок", которого Скиннер нашел, чтобы поговорить с ним, был нервным 25-летним парнем со смешным именем Чэд. Доктору Чэду не повезло. Он не успел закончить обучение до того, как мир рухнул. Попытаться разгадать Фокса Малдера… Эта задача была настолько выше возможностей парня, что вся затея вскоре стала больше напоминать шутку. И хотя использовать свой мозг для того, чтобы изводить беднягу, было забавно, Малдер знал, что Чэд никогда не вернется, чтобы поговорить с ним. Парень скорее предпочтет сбежать из безопасных пещер, чем провести еще одну сессию с "Призраком" Малдером. Нет, ему не нужен какой-то неопытный юный доктор, чтобы разобраться, что с ним не так. Он сам мог поставить себе диагноз.
Фокса Малдера больше не было. Всё, ребята, конец истории. Поставьте на нем крест. Эмоционально он "кончился".
Последнее настоящее чувство он испытал примерно через три недели после "Дня". Раздражающее оцепенение, в состоянии которого он находился, переродилось в ужасный гнев. Гнев, который заставил его вытащить пистолет и попытаться вышибить себе мозги. Все кончилось, когда он попробовал убить Скиннера голыми руками. Единственное, что удержало его от совершения этого грязного убийства-самоубийства, - это слова Скиннера: "Скалли не хотела бы, чтобы так произошло".
Он не мог снова предать ее - и решил проблему, попросту вовсе закрыв лавочку. Заглушить все эмоции - убивать их одну за другой - пока ничто уже не будет иметь значения. Он продолжал жить, хотя изнутри был таким же гнилым и заплесневелым, как 90 процентов населения планеты.
Когда Скиннер привел "её" домой - это почти не повлияло на его решение умереть. Да, он по-прежнему был зомби. Но зомби, у которого теперь появилась игрушка.
Если бы Скиннер мог просто смириться с его смертью, все было бы гораздо проще. Но он продолжал копать, Пытался найти того Фокса Малдера, которого знал раньше, и отказывался принимать Малдера, которого видел.
Малдер знал, что Скиннер стоит у него за спиной и ждет ответа. Некоторое время он переминался с ноги на ногу, а потом, огорченно вздохнув, вышел. Руки Малдера замерли. Ему стало гораздо легче побеждать в их со Скиннером битвах. Может быть, Скиннер спас его тело, но ему, черт возьми, следовало бы держаться подальше от его мертвой души.
Малдер взглянул на часы, которые были прикручены к фанерной перегородке, разделявшей пещеру на три комнаты. Часы показывали 5. Это время Малдер не мог пропустить. Шесть, двенадцать и пять - предполагалось, что в это время он перестанет играть с ней и начнет готовить еду. Насколько Малдер мог судить, было пять утра. Он так давно не поднимался на поверхность, что время почти утратило для него всякий смысл. Но Скиннер не спал, так что, скорее всего, было пять вечера. А это значит, что он ждет ужин.
Единственная уступка Малдера его бывшему боссу. Он был у него кем-то вроде экономки. Готовил и убирал, таким образом оплачивая тяжелую работу Скиннера по спасению остатков тех жалких уродов, которые выжили после "Дня". Он умел это делать и делал это хорошо. Для такой работы не требовалось думать. Конечно, предполагалось, что она должна это делать. Но оказалось, что ее новый мозг был не в состоянии справиться с такими сложными задачами, как приготовление даже элементарной пищи. Так что она большей частью стояла рядом с ним, тупо и счастливо глядя на него и почти ничего не говоря.
- Ну как? - прошептал он в ее совершенной формы ухо. - Нравится?
- Да, Малдер. Очень хорошо, - раздался ее тихий ответ.
Он слабо улыбнулся. "Хорошо" - он научил ее этому слову. Ему нравилось слышать, как она его произносит. Он наклонился и вдохнул запах ее чистых волос. Шампунь был не тот, но ничего другого он не смог найти. Ему нужно пойти и обменять еще что-нибудь, чтобы достать шампунь, более близкий к тому, каким пользовалась Скалли.
- Пойдем, приготовим Скиннеру ужин.
Он положил расческу на прикроватный столик, поднялся на ноги и пошел по направлению к общей комнате пещеры, зная, что она последует за ним. Она всегда так делала. На второй день пребывания в их пещере она взяла привычку всюду ходить за ним по пятам. Даже в маленькую ванную. Сначала он ее выталкивал, но через некоторое время просто позволял ей стоять рядом, пока он справлял малую нужду. Оказалось, что так проще, а ему на самом деле было все равно.
Скиннер сидел возле небольшого стола, занимавшего почти все помещение. Вокруг него были разбросаны бумаги. Раньше Малдеру было бы любопытно узнать о работе Скиннера. Но эти дни давно прошли. Любой интерес к жизни, кроме работы по дому, был выжжен из него и похоронен в общей могиле - наверху, рядом с подземным комплексом. Теперь захваченные инопланетные технологии его больше не привлекали. Даже технологии, создавшие её.
- Группа, которая поднималась на поверхность в прошлом месяце, вернулась. Они не нашли никакой еды, а два члена команды заразились чем-то, напоминающим мутирующий вирус.
Малдер что-то пробурчал, чтобы Скиннер подумал, что ему интересно, и поставил на маленькую печку котелок, чтобы подогреть оставшиеся от обеда макароны. Он зажег газ и уменьшил пламя, чтобы еда не сгорела. Его движения были старательными и четкими, словно работа требовала от него полнейшей концентрации. Он просто хотел, чтобы Скиннер оставил его в покое.
- Сообщество решило, что следует подождать полгода, а потом предпринять еще одну попытку.
Она робко подошла к Малдеру. Он отложил деревянную ложку, которой помешивал разваренные макароны, и ласково коснулся ее щеки. Устремил взгляд на ее полные губы, сложенные в растерянной улыбке. Иногда ему приходилось избегать ее взгляда.
Иногда ее глаза были слишком синими, так что он не мог в них смотреть, - слишком доверчивыми, пустыми и мертвыми.
- Похоже, нам всем снова надо будет делать прививку. Вирус продолжает мутировать. Хотя доктор Спирс думает, что это не та форма, которая унесла жизни всех женщин. Так что наша маленькая подруга должна быть в безопасности.
Бровь Малдера изогнулась. Вирус, который они использовали, чтобы уничтожить пришельцев, убил и его собственную жизнь - ту, которую он хотел прожить. Отнял у него ВСЁ. Заставил его и любого другого оставшегося в живых мужчину вопить от радости, которая быстро сменилась ужасом, потому что после расправы над пришельцами вирус мутировал и бросился в атаку на женщин. Скалли однажды сказала, что наука совершенна. Но мужчины, забавлявшиеся этой наукой, таковыми не были. Она не слишком обрадовалась, когда узнала, что оказалась права.
Внезапно к нему вернулся тот тяжелый звук, раздававшийся из ее груди в последний день. Он часто слышал его по ночам. Глубоко внутри вентиляционной системы, постоянно работавшей в подземном комплексе. Хриплый вдох и хриплый выдох. Они были как отсчет. Сколько осталось до конца его мира…
Когда Скиннер упомянул о вирусе, он должен был бы обеспокоиться судьбой находившейся рядом с ним женщины. Он взглянул на нее. Стоит так близко. Смотрит так доверчиво. Он мог потерять и ее. Очень легко. Просто еще одно маленькое тело в общей могиле, рыжие волосы выбились из-под простыни, в которую ее завернули.
Малдер почувствовал, как в животе у него что-то сжалось. Он знал, что это "что-то" может вызвать боль, которая скрутит его тело приступом невыносимого страдания, если он позволит ей снова завладеть собой. Но он не позволит. Потому что мертв и не может ничего чувствовать. Совершенно ничего. Он протянул к ней руки и рассеянно погрузил пальцы в ее мягкие волосы. Да, эта прическа гораздо лучше прежней.
Он вздохнул и вернулся к готовке.
- Говорят, что в пещере Маммота почти закончили строить новый реактор. Как только его доделают - все должно измениться. Можно будет начать пять различных проектов, включая тот, над которым я работаю.
Макароны закипели. Малдер взял ее руку и помог ей размешать еду, чтобы она стала равномерно горячей. Ее крохотная ладонь потерялась в его большой руке.
- Хорошие новости, правда, Малдер?
Он хмыкнул, чтобы только Скиннер не повторял свой вопрос.
- Пойди принеси тарелки, - шепнул он ей. Она взглянула на него пустым, счастливым взглядом и поспешила к единственному шкафчику.
- Парни из коммуникаций спрашивали о тебе.
Она снова подошла к нему, осторожно держа три тарелки. Малдер так же осторожно взял их и наполнил пищей. Улыбнулся, что заставило ее улыбнуться в ответ.
- Малдер, ты меня слушаешь?
- Да, - пробормотал он. Его голос прозвучал хрипло. Он слишком мало им пользуется. - Что им надо? - Им нужна твоя помощь. Некоторые старые коммуникации пришельцев, в которых они никак не могут разобраться. Последний пленный пришелец умер в понедельник в распределителе. Так что ничего объяснить не сможет.
Малдер помог ей поставить тарелки на стол и налил из кувшина воды в каждый из трех стаканов. Он притянул ее ближе к себе, усадил на стул и взял вилку. Всегда одно и то же. Он кормил ее перед тем, как начать есть самому. Скиннер принялся за еду, но продолжал говорить.
- Они думают, что эти коммуникации могут служить другим средством связи с их родной планетой. Что-то вроде спутника. В последний раз, когда нам удалось в чем-то разобраться, мы получили информацию, что дома вирус уничтожил их всех столь же успешно, как и здесь. Но, конечно, нам нужно получить подтверждение. - Скиннер шумно ел. Малдер чувствовал, что он наблюдает, как Малдер кормит ее. - Было бы очень полезно, если бы ты провел с ними хоть несколько дней. Поделись с ними своими знаниями. Несколько месяцев назад ты оказал существенную помощь.
Малдер промолчал, продолжая кормить ее. Она вполне могла есть сама, но ему нравилось смотреть, как еда отправляется ей в рот. Она всегда так изящно жевала.
- Перестань кормить ее и послушай меня.
Голос Скиннера становился все громче, но Малдер проигнорировал его. Он просто продолжал кормить ее. Он не мог не заметить, как она смотрит на Скиннера. Ее бровь изогнулась, когда она ощутила его беспокойство.
- Малдер, нам нужна твоя помощь с этими данными. - В голосе Скиннера явственно прозвучала угроза. Малдер не сомневался, что его терпение было почти исчерпано. Она перестала есть и переводила взгляд с одного мужчины на другого с выражением смущения и огорчения на лице. А он не хотел, чтобы она огорчалась.
- Я не смогу помочь, сэр. Вы ведь знаете, что я не могу оставить ее здесь одну.
Она подпрыгнула и тревожно пискнула, когда кулак Скиннера с грохотом опустился на стол.
- Ничего я не знаю, Малдер! Нет никакой причины, почему она не может оставаться здесь одна в течение дня. Ты многому ее научил, и она вполне способна о себе позаботиться. А для тебя теперь настало время перестать жить прошлым и встретиться лицом к лицу с новой жизнью.
Малдер почувствовал, что разозлился на Скиннера. А еще больше его разозлило это ощущение. Гнев - это чувство, а он НЕНАВИДЕЛ даже саму возможность что-либо чувствовать. Он быстро подавил свой гнев и ответил Скиннеру так же, как отвечал уже много месяцев. Крепко сжав в кулаке вилку, чтобы она не дрожала, он поднес еду к ее полным губам и дождался, когда она возьмет кусочек в рот.
Скиннер резко поднялся из-за стола, и ножки его стула заскрипели по каменному полу, издав неприятный звук. Стук его шагов, удалявшихся в сторону двери, некоторое время отражался от стен.
- Я с самого утра должен быть на командном пункте, так что не увижу тебя, когда ты проснешься. Потрудись прибыть в коммуникационный центр пораньше, - бросил он через плечо и вышел.
Малдер хотел сказать ему "прекрати!". Хотел напомнить, что больше не является его подчиненным. Вместо этого он просто продолжал кормить ее. Она должна есть. Он положил последний кусочек ей в рот и помог ей запить еду водой из стакана. Его собственный аппетит, и так обычно еле заметный, окончательно пропал. С ее помощью он убрал со стола, потом взял ее маленькую руку и потянул в спальню.
Он устал, что было для него новостью. В пещере по ночам стоял жгучий холод. Он стащил джинсы и рубашку, но, как обычно, не стал снимать длинное белье. Она напряженно сидела на постели и, сложив руки на коленях, ждала, пока он закончит. И снова он не мог посмотреть ей в глаза. Просто взял за руку, заставил подняться на ноги и начал раздевать. Его взгляд бродил по ее телу, отмечая знакомые линии … руки и плечи… груди, которые он так хорошо знал, теперь неприкрытые. Он аккуратно повесил ее одежду на вешалку. Холодный воздух охватил обнаженную кожу, и он увидел "мурашки" на ее руках. Подцепив большими пальцами, он стянул трусики с ее ног - ног, которые он побрил как раз сегодня утром.
Малдер откинул покрывала и залез в постель, надеясь, что эта усталость - не проявление новой мании. Прижав к себе ее обнаженное тело, он укрыл их одеялами. Несмотря на холод, он любил, чтобы она спала голой, потому что знал, как сделать так, чтобы ей было тепло. Он обнял ее руками и ногами, гладил ее атласную кожу, ожидая, когда она заснет. Или - другими, гнетущими ночами - он ласкал и дразнил ее до тех пор, пока она ни начинала часто дышать и извиваться в его объятиях. Он никогда не раздевался догола. Никогда не брал то, что предлагало ее тело.
Малдер вдавил свой эрегированный член между ее ягодицами. Уже и это было хорошо. Началась знакомая пульсация, и он почувствовал, что его сонливость улетучилась. Он слышал, что Скиннер вернулся и что-то делает в кухне. Потом он потушил лампу, и неяркий свет, пробивавшийся из-под занавески, погас. Он, неверно, укладывается на своей койке. Малдер был рад, что Скиннер взял себе большую комнату. В первый же день, когда они прибыли сюда, чтобы прятаться, Скиннер отдал ему единственную спальню. Нет, Скиннер отдал "им" единственную спальню. Такое положение вещей оставалось неизменным даже тогда, когда потребность в уединении исчезла. Кроме тех нескольких случаев, когда Малдер, вне себя от горя, умолял старшего мужчину присоединиться к нему. В те темные, мрачные ночи тело Скиннера поверх его собственного помогало на краткий, слепящий миг унять его боль.
Малдер прижал свой член к ней достаточно сильно для того, чтобы из ее рта раздался тихий вздох. Она уже спала, ее тело было безвольным и податливым в его руках. Он мог подняться и снова пойти к Скиннеру. Его бывший босс не отказал бы ему. Но и это закончилось в тот день, когда Скиннер привел ее домой. Малдер крепко зажмурил глаза. В пещере стояла непроглядная темнота и тишина. Холодно и одиноко. Совсем как в могиле.

Малдер кормил ее обедом, когда вернулся Скиннер. Он постарался не обращать внимания на громкий шум, который тот производил, только настойчиво отправлял пищу в ее маленький рот, но его сосредоточенность пропала. Одна ее рука лежала у него на бедре. Ногти покрашены в нежно розовый цвет. Только этим утром. И на ногах тоже. Оттенок цвета полностью соответствовал некоторым другим частям ее тела, которые он знал так хорошо.
Скиннер остановился перед ним, но Малдер продолжал кормить ее. Он чувствовал, как натянут его босс. В воздухе повисло напряжение, и это испугало Малдера. Он попытался отгородиться от своих страхов эмоционально. Скиннеру не следовало на него давить.
- Где, черт возьми, ты был, Малдер? - Вопрос прозвучал спокойно и беспощадно. Малдер не ответил. Скиннер схватил его за руку и грубо рванул, разворачивая лицом к себе. Ложка, которую он подносил к ее рту, отлетела в сторону - суп разлился по столу и попал на брюки Скиннера. Похоже, только Малдер это и заметил. - Они тебя ждали. Им нужна твоя помощь!
Малдер взглянул ему в глаза. Они были темными. Темнее, чем он когда-либо видел. Скиннер, полный решимости и наводящий страх. Но Малдера не запугаешь. Он выдавил сквозь сжатые зубы:
- Не лезь мне в душу, Скиннер. Я предупреждал тебя, чтобы ты держался подальше.
Мгновение они пристально смотрели друг на друга. Схватка достигла высшей точки, и Малдер чувствовал, как сила ускользает от него. И как возвращается гнев.
- Всё это продолжается слишком долго, Малдер. Приведя ее сюда, я не предполагал, что ты используешь ее для того, чтобы потерять себя в ней.
- Тогда зачем ты ее привел? - взорвался Малдер. - Почему, черт возьми, ты ее сюда привел? - закричал он, выскакивая из-за стола.
Глаза Скиннера сузились. Гнев испытывал не только Малдер. И он ощутил холодность Скиннера. Холодность, которую тот всегда скрывал под разочарованием и терпением.
- У меня не было выбора, Малдер, - выдавил он. - И ты это знаешь. Когда я увидел ее в пещере среди других клонов, я понял, что она должна быть с нами. Я не мог смириться с мыслью, что она достанется кому-то другому. Но она - не Дана Скалли!
Малдер сделал несколько шагов туда-сюда и уставился на него. Она заерзала на своем стуле, со страхом глядя на Малдера. Раньше он никогда не повышал при ней голоса и знал, что это ее огорчило. Его это просто больше не волновало.
- Малдер… - произнесла она тихо дрожащим голосом. Ее робость только разожгла его гнев.
- Заткнись! - прикрикнул он. Она всхлипнула и съежилась на стуле.
- Не ори на нее, Малдер. Она то, что она есть. Это ты живешь в мире фантазий и никак не решаешься расстаться с прошлым.
Малдер подошел к холодной каменной стене и тяжело прислонился к ней. Закрыв лицо руками, он застонал, когда страдание словно стержнем пронзило его. Это была почти физическая боль. Боль, от которой он так долго прятался.
- Посмотри на нее, Малдер. Это не она! И никогда ею не станет. Даны Скалли больше нет. - Скиннер подошел к столу и остановился около нее. - Она - клон. Всего лишь один из многих клонов. Такие есть только у самых могущественных людей в этом новом мире. Если бы она принадлежала кому-то другому, с ней бы обращались совсем не так, как сейчас.
- Заткнись ты, черт возьми, Скиннер! - закричал Малдер и увидел, как Скиннер рывком придвинул стул и сел около стола. Повернулся к ней, и его голос смягчился.
- Иди сюда, милая. Сядь ко мне на колени.
- Оставь ее в покое, Скиннер, - предостерег Малдер более слабым, чем прежде, голосом.
Скиннер не обратил на него внимания и повторил свое приглашение.
- Иди сюда, милая. Делай, как я говорю.
Малдер задержал дыхание, когда она улыбнулась своей затуманенной улыбкой и подалась вперед, мгновенно оказавшись у Скиннера на коленях. Тот обнял ее, лаская ее бедра.
- Знаешь, чем бы она сейчас занималась, если бы я решил ее продать? - Его голос был тихим. Он смотрел на ее доверчивое лицо, но обращался к Малдеру.
Малдер не мог вымолвить ни слова.
- Она бы так же глупо смотрела в глаза своему новому хозяину, пока он трахал бы ее.
Малдер со стоном выдохнул. Он не хотел этого слышать.
- Хочешь, чтобы я тебя трахнул, детка? - промурлыкал Скиннер. - Хочешь, чтобы я вонзил в тебя свой член и кончил, наполнив тебя до краев? - Она смотрела на него с тем же неизменным затуманенным выражением на лице. - Тебе будет очень хорошо, детка. Я постараюсь, и нам обоим будет хорошо. - Она слегка улыбнулась, приоткрыв пухлые губы.
- Прекрати, Скиннер, - прорычал Малдер. Вид рук Скиннера, путешествующих от ее талии вверх и охватывающих ее груди, заставил его в бешенстве сжать кулаки.
- Тебе это понравится, верно ведь? - продолжал Скиннер хрипло. - Я перегну тебя через стол и для начала крепко и славно трахну, а потом буду делать это в любой момент, когда мне захочется. А знаешь, почему? - Он начал ласкать ее груди, и Малдер видел, что она слегка изогнула спину, чтобы усилить контакт. Он научил ее наслаждаться прикосновениями.
Она слегка покачала головой.
- Нет. Почему? - спросила она едва слышно.
- Потому что ты - НЕ Дана Скалли. Ты - клон и принадлежишь нам. Трахать тебя - всего лишь одна из наших привилегий, детка. Ты должна делать все, что я говорю. Понятно?
Она склонила голову на бок и улыбнулась, прежде чем ответить:
- Да, сэр, это будет хорошо.
Малдер зарычал и подошел к столу.
- Убери руки от Скалли сейчас же, ты, чертов извращенец!
Скиннер не остановился. Его руки начали расстегивать ее блузку, и он прижался губами к ее волосам, к виску, к щеке.
Она взглянула на Малдера, изогнув бровь. И не сдвинулась с коленей Скиннера даже после того, как тот полностью распахнул ее блузку, хотя вздрогнула, когда он погладил ее груди сквозь тонкий кружевной лифчик. Скиннер знал, что Малдер купал ее, и был удивлен, увидев, что его бывший агент, теперь воздерживающийся от сексуальных контактов, одевал ее в такое женственное белье.
- Она ведь девственница, да, Малдер? Ты настолько погружен в это, что не трогал ее, правда? Как ты думаешь, какова она будет? Очень тесная? Бьюсь об заклад, что так. Тесная, как сжатый кулак. - Скиннер осторожно ущипнул ее сосок, и Малдер сглотнул, когда увидел, что он затвердел.
- Мы должны убедиться, что она влажная, до того, как начнем ее трахать. Я ее нашел, значит, я и буду первым. Но поскольку ты о ней заботился, может, ты захочешь лишить ее невинности?
- Трахнуть бы тебя, Скиннер! - прорычал Малдер, не в силах оторвать глаз от ее грудей. Они были такими полными и налитыми под кружевом лифчика, и он почувствовал, как внутри него что-то умирает.
- В этом больше нет необходимости… - промурлыкал Скиннер. - У нас есть свой собственный маленький клон, которого мы можем трахать в любое время, когда нам захочется. Она наша, Малдер. И мы можем делать с ее маленьким горячим телом всё что угодно.
Голос Скиннер звучал опьяняюще. Он обладал почти магической силой, заставлявшей ноги Малдера дрожать.
- Нет, - слабо возразил он своему бывшему боссу. - Мы не можем. Она… - И замолчал. Он чувствовал себя таким беспомощным. Скиннер стянул с нее блузку и освободил ее груди из лифчика. Его руки охватили их. Ее молочно-белая кожа проглядывала между его смуглыми пальцами. Малдер не мог отвести взгляда от контраста между большими грубыми руками и мягкой кремовой кожей.
- Она клон, Малдер. Наш клон, с которым мы можем делать все, что захочется. Это не она. Она - не Скалли.
Малдер наблюдал, как он щипал ее сосок до тех пор, пока она ни начала задыхаться. Она не сделала ни единого движения, чтобы отодвинуться, была спокойна и охотно принимала все его действия. Скалли никогда бы не позволила никому так с собой обращаться. Даже Малдеру. Почему она разрешает Скиннеру так грубо к ней прикасаться?
- Я собираюсь трахнуть ее. Ты можешь сделать то же самое после меня или можешь продолжать играть в благородство и жить в своем маленьком мире фантазий. - Скиннер отодвинулся от стола и поставил ее между своих ног. Его руки нащупали застежку юбки, которую он начал с нее снимать, продолжая с ней разговаривать. - Я постараюсь не сделать тебе больно, детка, но в первый раз может быть немного неприятно. Впрочем, не волнуйся. Очень скоро ты будешь умолять меня об этом. - Ее юбка с шорохом скользнула на пол, и его пальцы скользнули под ее белые хлопковые трусики.
Малдер был словно парализован. В любую минуту она остановит его. Опомнится и постоит за себя. Выйдет из затуманенного состояния и задаст ему взбучку.
Скиннер стянул с нее трусики. Она слегка повертела своей нежной, полной задницей, помогая ему. Его пальцы впились ей в ягодицы и сжали их.
- Правильно, детка, я доставлю тебе массу удовольствия. А ты доставишь еще большее удовольствие Малдеру и мне. Ты наша, мы можем играть с тобой. Это всё, на что ты годишься.
Малдер наблюдал, как губы Скиннера сомкнулись вокруг ее соска. Он начал сосать, и Малдер почувствовал болезненный спазм в груди, когда услышал ее вдох, за которым быстро последовало нечто, напоминающее удовлетворенное мурлыканье. Скиннер возбуждал ее соски языком до тех пор, пока они ни затвердели. Ее руки обхватили его голову, и она начала стонать.
- Мммм, правильно, - пробормотал Скиннер около ее груди. - Ты не Скалли, а кое-что получше.
- Пожалуйста, не надо… - прошептал Малдер. Он не мог отвести взгляд от рук Скиннера, которые опустились вниз и скользнули между ее ягодицами. Пробуя ее, введя палец внутрь нее. Малдер зажмурился, чтобы не видеть, как Скиннер вытащил свой палец, теперь мокрый от ее соков. Он снова погрузил в нее палец и снова вытащил. Потом он нашел ее клитор и начал нежно ласкать его.
Она не останавливала его. Ее бедра двигались в такт движению его руки, жадно ища его прикосновений.
- Она тесная, Малдер. Тесная и влажная, как будто она знает, что должно с ней произойти. Она - не Скалли, Малдер. Она наша, и мы можем делать с ней все, что угодно. - Скиннер начал с силой ее целовать. Малдер слышал звук влажного скольжения его языка, проникающего внутрь ее рта.
Малдер вдруг почувствовал, что ему нечем дышать. Его руки гудели от непреодолимого желания потрогать твердую выпуклость, появившуюся в его штанах. В то же время его ум призывал его остановить все это. Скалли не стала бы этого делать.
Никогда бы этого не допустила. Он ненавидел ее. Ненавидел за то, что она выглядела совсем как Скалли. Ненавидел за то, что часть Скалли была отнята у нее, чтобы создать эту гадость, корчившуюся сейчас в руках Скиннера. Он всегда думал, что это будет похоже на еще одну смерть. Словно видеть, как она снова и снова умирает у него на глазах. Но это было больше похоже на облегчение.
Он заметил, что Скиннер расстегнул брюки и стянул их до половины бедер, освобождая свой член. У него была эрекция, он был огромным и целился прямо в ее сладкий центр. Малдер знал этот член. Знал его на вкус и на ощупь. Он лизал его и брал в рот. Умирая от стыда при одном воспоминании, но тоскую по ощущению, которое он ему доставлял. Он должен прекратить это сейчас же. Но ради чего? Он опустил руку и начал ласкать себя сквозь брюки. Он хотел освобождения. Освобождения от слишком многих вещей. Она тяжело дышала, и Скиннер продолжал свои ласки, спокойным голосом говоря ей, чего он от нее хочет.
- Очень хорошо, ты уже готова, такая влажная. Будет немного больно, когда я войду в тебя, но не слишком. Но, детка, больно больше никогда не будет. Больше никогда. Я обещаю. Тебе это понравится. Ты будешь просить об этом. Ну давай же, проси меня сейчас.
Малдер задержал дыхание. Крепко сжал свой член и почти кончил в штаны, когда она простонала:
- Да, сэр, пожалуйста.
- Хорошая девочка, - выдохнул Скиннер, прежде чем снова впиться губами в ее рот. Малдер грубо мял свой член.
Задыхаясь, наблюдал, как она извивается в руках Скиннера.
Ладони Скиннера скользнула вверх по ее бокам, оставляя влажные следы. Он приподнял ее за подмышки и притянул к себе, так что она села верхом на его колени.
- Вот она, Малдер. Влажная, готовая нам послужить, - сказал Скиннер и приподнял ее еще выше, так что кончик его члена коснулся ее входа. Она слегка застонала, когда он опустил ее, и захныкала, когда он вошел в нее. Он успокаивал ее, повторяя, как это хорошо.
- Подожди, детка, совсем немного осталось.
Казалось, это длилось вечно, и Малдер тряс и ласкал себя, глядя, как она извивается в руках Скиннера. Ее слабый вскрик показал, что он полностью вошел в нее. Скиннер застонал.
- Черт возьми, Малдер, она такая тесная... Такая чертовски тесная…
Скиннер снова поднял ее, опустил и опять начал ласкать, повторяя: "Кончи, детка, ради меня…". Малдер видел, как она выгнула спину и опустилась на член Скиннер, продолжая стонать без остановки.
- Почему? - умудрился выдохнуть Малдер. - Зачем это, Скиннер?
Скиннер начал двигаться быстрее. Его руки напряглись, на лице появилось выражение наслаждения.
- Потому что она - не Скалли. И никогда ею не была. Скалли больше нет.
Она внезапно вскрикнула, и Малдер видел, что она кончает. Давление заставило Скиннера закричать и взорваться глубоко внутри нее. Малдер сдавил себя сильнее, всеми силами сдерживая в узде свой собственный оргазм. Желая подождать. Желая быть внутри нее, когда это произойдет.
Скиннер укачивал ее в объятиях. Его дыхание звучало невероятно громко с маленькой комнате. Она хватала ртом воздух и целовала его ключицу. Он все еще был полностью погружен в нее, все еще в состоянии эрекции даже после оргазма. Скиннер повернул к себе ее лицо и улыбнулся ей - снисходительной, удовлетворенной улыбкой.
Он продолжал смотреть на нее, но когда заговорил - его слова были предназначены Малдеру.
- Это не она, Малдер. Скалли умерла.
Малдер медленно поднялся на дрожащие ноги. Он был так близок к оргазму, что даже не решился поправить свои штаны. И чувствовал, что потерпел полное поражение.
- Давай ее мне, Скиннер. Она и моя тоже.
Скиннер молча оттолкнул ее от себя, его член выскользнул из нее. Она повернулась, охотно подошла к Малдеру и обняла его за шею. Он поднял ее на руки, крепко прижал к себе и направился к своей маленькой спальне. Остановился в дверях и погрузил лицо в ее волосы. Глубоко вдохнул и почувствовал, что Скиннер стоит сзади, и его тело - живой источник жара у него за спиной.
- Завтра нам нужна твоя помощь, Малдер, - прошептал его бывший босс.
- Я буду готов, - ответил Малдер тихо, вошел в свою комнату и захлопнул дверь.

назад

------------------------