Дэвид Духовны: «Сексоголизм ничем не отличается от простого разврата»
Дэвид Духовны: «Знаете, еще никто не изобрел большее
человеческое счастье, чем семья».
Сегодня на «MTV Россия» начнется показ сериала «Блудливая Калифорния». С его героем писателем Хэнком Муди нас уже познакомил «Первый». Но на MTV покажут версию с жесткой озвучкой. «Держи член пистолетом!» — не самое жесткое высказывание, которое приходится произносить Дэвиду Духовны
— В России зрителям покажут первые сезоны «Калифорнии», но я знаю, что на подходе свежие серии. О чем они?
— Предвкушаю эпизоды, связанные с Голливудом и адвокатами, которые являются здесь притчей во языцех. «Калифорния» — это комедия. Хотя… в конце прошлого года… уже не комедия. Последний сезон закончился мрачным эпизодом в тюрьме. Так что в этом году сериал начнется именно там. И если Хэнк оказался в яме, то ему надо из нее вылезать, и это тоже комедия. Главное — синусоида: подъемы должны перемежаться со спадами. Однако о человеке лучше всего судить не потому, как он упал, а потому, как он поднимается.
— Вам самому недавно пришлось пройти испытание на прочность — вы прошли курс лечения от сексоголизма.
— Да, это расплата за то, что я возомнил себя Богом. Но трудно быть Богом, когда ты всего лишь человек. Знаете, еще никто не изобрел большее человеческое счастье, чем семья. Когда я чуть не упустил его, то осознал это так глубоко, что больше никто и ничто не может меня свернуть с пути истинного.
— Можно ли назвать сексоголизм звездной болезнью — ею переболели Майкл Дуглас, Тайгер Вудс, вы сами и теперь вот Джесси Джеймс, муж Сандры Баллок?
— Я думаю, ей также подвержены малоизвестные люди, но за ними не бегают папарацци, поэтому никто о них не знает, кроме их родных, которые стараются не распространяться.
— Чем отличается простой разврат от сексоголизма?
— Да ничем. (Улыбается.)
— Значит, в реабилитационных центрах лечат от разврата?
— Думаю, что первопричина у любых пристрастий — к сексу, алкоголю, наркотикам, еде или даже к работе — одна. Человек вдруг цепляется за что-то, и все остальное в жизни теряет для него ценность.
— Сейчас добровольный поход провинившегося в реабилитационный центр считается чуть ли не подвигом…
— Думаю, что эта тенденция основывается на том, что человек публично признается в грехах и показывает готовность измениться к лучшему.
— Теперь вы снова любите свою жену и детей?
— Я никогда не прекращал их любить — в этом и состоит хитрость этой болезни. Но вы правы: для меня сейчас больше никто и ничто не существует, кроме жены и детей.
— Какие черты Хэнка — вашего героя в «Калифорнии» — вам бы хотелось развить?
— Для меня как для актера важно, чтобы у Хэнка всегда был достойный противник. Он мятежник. Он всегда спорит с людьми, и когда они не могут дать ему достойный ответ, он начинает давить на них, после чего ему самому становится неприятно.
— Вы не боитесь в новых сериях перегнуть палку? «Калифорнию» и так уже называют одним из самых неполиткорректных сериалов.
— Я — нет, но, уверен, сценаристы боятся — им трудно выдерживать золотую середину и не скатываться к пошлости.
— Не могу не спросить вас про возможность нового фильма «Секретные материалы».
— Я готов к этому. Как, впрочем, и Джиллиан Андерсон. Мы все обожаем этот сериал и будем рады вновь поработать вместе. Мы давно стали друзьями и скучаем без тесного общения, которое сопутствует совместной работе. К тому же у «Секретных материалов» остался большой потенциал, который можно будет реализовать в фильмах. Это лишь вопрос денег. Если на съемки потратить достаточно средств, то фильм сможет конкурировать даже с блокбастерами.
Спасибо, Тигри! 
