CINEFANTASTIQUE
Дэвид Духовны об эпизодах "The Unnatural" и "Hollywood A.D."
Paula Vitaris - апрель 2002
----------------------
"Автор сценария и режиссер Дэвид Духовны". Такая строчка есть в титрах двух эпизодов популярного телесериала The X-Files, появление которых ожидалось с большим нетерпением: эпизод 6-го сезона "The Unnatural" и седьмого "Hollywood A.D."
В качестве ироничного и невозмутимого специального агента ФБР Фокса Малдера Духовны уже произвел неизгладимое впечатление не только на страстных поклонников сериала, но и на поп-культуру в целом, так что сам Малдер и его напарница Дана Скалли (Джиллиан Андерсон) в 90-х годах прошлого века постоянно удостаивались упоминания в журналах, газетах, книгах, в Интернете и даже в других телевизионных сериалах. Но Духовны, отец которого - писатель, сам не был лишен писательских амбиций и хотел делать больше, чем просто играть роль агента Малдера. Он хотел принимать участие в сериале в качестве рассказчика историй. После выхода в эфир эпизодов The Unnatural и Hollywood A.D. Духовны заявил о себе как о многообещающем сценаристе и режиссере.
The Unnatural - теплая, полная мягкого юмора и в конечном итоге очень трогательная история о бейсболе и пришельцах - без сомнения, стала выдающимся эпизодом 6-го сезона.
В эпизоде Hollywood A.D. Духовны включил голливудского продюсера в процесс раскрытия дразнящей тайны, - в дело, которое расследуют Малдер и Скалли, - и предоставил ему свободу действий, в результате чего получился "фильм" - самая забавная из имеющихся на данный момент в сериале пародий.
Хотя The Unnatural и Hollywood A.D. кажутся совершенно разными историями, оба эпизода несут в себе обаяние исследования характеров персонажей, которые живут насыщенной жизнью, - играют в бейсбол или делают фильмы категории "В".
Дэвид Духовны вырос в Нью Йорке, сын драматурга и романиста Амрама Дуковны и учительницы Маргарет Духовны. Работа его отца открыла ему мир театра и литературы и привела к мысли позиционировать себя как подающего надежды писателя. Он представлял себе жизнь, посвященную писательскому труду - полностью или частично (в случае реализации себя в другой профессии).
В старших классах он посещал занятия, на которых учился писать стихи, продолжал сочинять и в колледже, хотя его обучение большей частью касалось литературного анализа (Духовны имеет степень бакалавра из Принстона и A.B.D. - Всё Кроме Диссертации - из Йеля). Он написал роман, который до сих пор хранит в ящике стола. Будучи в Йеле, он стал более целенаправленно стремиться к воплощению своего желания стать драматургом и начал проводить время в кругу студентов и преподавателей имевшейся при университете драматической школы. Он адаптировал для не-Бродвейской постановки короткий рассказ Чарльза Буковски "Совокупление русалки на венецианском берегу".
Он решил, что как драматург должен изучить особенности работы актеров, записался в актерский класс и в результате настолько этим заинтересовался, что писательство - и академия - отошли на второй план. Он бросил Йель, чтобы встать в ряды честолюбивых актеров, и переехал в Лос Анджелес. Первое время у него не было работы. Но потом он начал добиваться для себя ролей в независимых фильмах (Venice/Venice, The Rapture, Kalifornia) и студийных постановках (Chaplin, Beethoven). Он также завоевал сердца поклонников сериала Twin Peaks, исполнив во втором сезоне роль Денизы, агента, выступавшего как в образе мужчины, так и в образе женщины.
Но полностью Духовны раскрылся в роли сдвинутого на инопланетянах специального агента ФБР Фокса Малдера в сериале The X-Files, который принес ему всемирную славу. Он получил массу одобрительных отзывов не только от поклонников сериала, но также от критиков и коллег, завоевав премию Golden Globe Award, а также несколько номинаций на Emmy и Screen Actors Guild Award.
Однако только играть в сериале The X-Files было для Духовны недостаточно. Писатель в нем скоро снова напомнил о себе, и он задумался о том, чтобы самому написать сценарий эпизода. Он заинтересовался созданием сценариев лет 10 или 15 назад. Как один из ведущих актеров одного из самых популярных теле-шоу он был уверен, что сможет внести свой вклад в развитие сюжета сериала.
Во втором сезоне он разделил строчку в титрах с создателем сериала и исполнительным продюсером Крисом Картером в двух эпизодах - Colony и Anasazi (во втором из них он также принял участие в создании переломного момента сюжета). Другие эпизоды, где он упомянут в титрах,- Avatar в 3-м сезоне и Talitha Cumi в 4-м.
Прошло несколько сезонов, прежде чем он начал по-настоящему думать о написании полностью собственного сценария.
"У меня не было ни гарантии, ни уверенности, что у меня хватит ума написать телепостановку, - говорит Духовны. - Писатели и режиссеры любят делать процесс написания сценария настолько таинственным мероприятием, что дилетанты и не пытаются в него проникнуть, - просто осознают, что здесь задействованы озарение и удача. Если у вас есть талант, вы сможете это сделать. В противном случае вы можете прослушать все курсы МакКи, посвященные написанию сценариев, и у вас все равно не получится ничего путного. Мне было 34-35 лет, и я думал: 'Никогда у меня ничего не получится. У меня есть приличные идеи, и я просто переброшу их тем, кто пишет.' Мне потребовалось шесть лет работы в сериале, чтобы действительно сесть и записать одну из своих идей. Работа в The X-Files дала мне огромное преимущество - познать то, что я смогу во всем разобраться действительно быстро. Вот тогда-то я и сосредоточился на сценарии. И правда, все дело заключалось только в том, чтобы обрести уверенность в то, что я на самом деле могу это сделать."
Первый титр "Автор сценария" Духовны разделил с Картером в эпизоде Amor Fati в 7-м сезоне. Малдер впадает в кому, пораженный потенциально смертельным заболеванием мозга, но Духовны предложил, чтобы Малдер встретился лицом к лицу с ситуацией так же, как Христос в фильме Мартина Скорсезе по роману Казандзакиса Последнее искушение Христа. Малдер видит сон, в котором вместо того, чтобы тратить свою жизнь на погоню за пришельцами и прочими паранормальными созданиями, и разыскивать похищенную сестру Саманту, он проживает жизнь семейного человека с женой Дианой Фоули (Мими Роджерс).
"Я действительно увлекся этой идеей, - говорит Духовны. - Последнее искушение Христа как раз о том, что каждый из нас - в некотором смысле Христос, то есть каждый человек на этой планете должен сделать этот мучительный выбор между жизнью для мира и жизнью для семьи. Это и делает образ Христа таким душераздирающим и в фильме, и в романе: его борьба не просто божественна, она еще глубоко человечна. Люди спрашивают: 'Когда у Малдера появится личная жизнь?' Ну, это и есть задачка. Этому и посвящен весь сериал. Малдер - человек, столкнувшийся с такой же проблемой. У вас либо есть жизнь, либо вы жертвуете ее всю без остатка и становитесь тем человеком, который гоняется за пришельцами и не имеет личной жизни. Я не говорил, что Малдер - это Христос. Я не переоцениваю Малдера. Я использую очень человеческую историю Христа, чтобы сделать Малдера рядовым человеком, понятным всем и каждому."
Несмотря на 8 лет занятий литературным анализом, Духовны не анализирует историю, пока пишет ее.
"Я делаю это гораздо больше как актер. Думаю, одна из проблем с изучением великой литературы в молодые годы заключается в том, что она просто отпугивает вас, и вы говорите: 'Какой в этом прок?' Когда вам 17 лет, вы читаете Шекспира и подумываете о том, чтобы самому стать писателем, это всё равно что одну неделю заниматься боксом, а потом выйти на поединок с Майком Тайсоном. Вы говорите себе: 'Я никогда не стану боксером'. Это не обязательно так. Скорее что-то вроде: 'Ну что ж, если это не Шекспир, к чему мне тогда и стараться?'."
К шестому сезону Духовны был готов написать свой первый собственный сценарий и решил, что должен сам поставить этот эпизод.
The Unnatural рассказывает об инопланетянине, который влюбился в бейсбол настолько, что готов был пойти на все, лишь бы играть в эту игру. Духовны работал над сценарием без участия кого-либо из пишущей братии The X-Files до тех пор, пока не был готов показать им первоначальный вариант.
"Самое приятное во всем этом было то, что у меня не было никакой помощи, - говорит он. - Меня направляло пятилетнее участие в хорошо организованном телевизионном действе. Я бы ничего не знал о вступительной части (до титров) и о четырехактной структуре эпизода. Такие вещи нельзя знать интуитивно. Кроме того, The X-Files - действительно идеально отлаженный механизм для рассказывания историй. Вот это и послужило мне руководством. Я никогда в жизни не был так доволен."
Эпизод начинается с ночной игры между командой негритянской бейсбольной лиги и командой белой лиги в Розвелле, штат Нью-Мехико, в 1947-м году. На играющих нападают всадники в капюшонах. Игрок стаскивает одного из всадников с седла, и когда его капюшон падает, мы видим лицо серого пришельца.
Первый акт начинается одним субботним утром, когда Малдер, работая в своем офисе, замечает в подписи к старой фотографии в газете знакомое имя - Артур Дейлс (этот персонаж впервые появился в эпизоде Travelers). Малдер едет на квартиру к Дейлсу, но находит не того Дейлса, которого ожидал (в Travelers и позже в Aqua Mala его играл Darrin McGavin), а его брата с тем же именем (его играет C.Emmet Walsh). Малдер спрашивает о фотографии, и брюзгливый Дейлс все-таки соглашается поведать ему эту историю. Далее в эпизоде следует флэшбэк в Розвелл, Нью-Мехико, 1947-го года, где гораздо более молодой Дейлс (Frederic Lane) был полицейским, которому поручили охранять Джоша Эксли (Jesse Martin), игрока команды негритянской лиги под названием "Розвеллские Серые", от возможных расистских нападок, основанных на интересе основной лиги к персоне Эксли.
Эксли и Дейлс неожиданно становятся друзьями, и Дейлс, к своему удивлению, в конце концов узнает, что Эксли на самом деле является пришельцем - Серым, если уж быть точным. Эксли влюбился в бейсбол, и все, что он хочет делать, - это играть. Он настолько хороший игрок, что на горизонте появились представители профессиональных лиг, к этому моменту как раз объединившихся. Но Эксли не хочет внимания. Он принял облик афро-американского парня, чтобы играть в негритянской лиге и таким образом избежать всеобщего внимания. Однако, мечтам Эксли о том, чтобы прожить жизнь как человек, играющий в бейсбол, не суждено сбыться. Все заканчивается трагически, когда Инопланетный Охотник (Brian Thompson) выслеживает его и требует покориться своей участи и принять наказание за то, что выдавал себя за человека.
Духовны и исполнительный продюсер Крис Картер, оба страстные любители бейсбола, несколько лет хотели написать эпизод о бейсболе, но им ни разу не попалась подходящая история. Картер предложил историю об индийском кладбище под бейсбольным стадионом, но из этой идеи ничего не вышло. Духовны, достигший момента, когда, как он чувствовал, он был готов написать сценарий и поставить эпизод, и больше всего хотевший рассказать историю про бейсбол, продолжал искать подходящую идею. Однажды утром он читал газету - вроде того, как Малдер просматривает газету в начале эпизода, - и отметил статью об игроке любительской лиги Джо Баумане (Joe Bauman). (В 1954 году Бауман, владелец бензоколонки, игравший за никого не волновавшую команду "Розвеллские Ракеты" из давно всеми позабытой Лонгхорнской Лиги, выбил 72 очка.)
"Бауман был как персонаж из "Дурхамского быка"(1) , - замечает Духовны. - Не думаю, что у него был шанс когда-нибудь попасть в профессиональную лигу. Но однажды, во время игры, я прочитал о нем статью, в которой упоминалось, что в том году он выбил более 70 очков. И он играл в Розвелле, Нью-Мехико. Я нашел это истерически смешным. Так что я подумал: 'А что если этот парень окажется пришельцем? Он выбивает 70 очков - и он пришелец. Вот моя история - об инопланетянине, играющем в бейсбол.' Я поделился своей идеей с женой (актриса Теа Леони), а на другой день я проснулся и сказал ей: 'Что если этот парень - черный, и он инопланетянин, а черный он потому, что не хочет переходить в профессиональную лигу, потому что не хочет, чтобы его разоблачили?' После этого все сразу встало на свои места."
Расовая принадлежность Эксли диктовала структуру эпизода, опирающегося на флэшбэки.
"Раз Эксли стал черным, история не имела бы никакого смысла, если бы события происходили после объединения бейсбольных лиг, потому что после объединения он был бы неминуемо разоблачен, хотел он этого или нет, - говорит Духовны. - Мне нравится ощущение потери, которое в этой стране является частью наследия черных игроков. Были игроки, имен которых мы не знаем, но которые были ничуть не хуже, чем Babe Ruth или Lou Gehrig или другие известные игроки. Josh Gebson послужил прототипом игрока негритянской лиги, у которого никогда не было шанса доказать всему миру, насколько хорошим игроком он был. Так что мне понравилась идея о скрытой истории, которую мы не знаем. Но я не мог бы этого сделать, если бы события происходили в настоящем времени."
Эпизод, построенный на флэшбэках, также давал возможность уменьшить пребывание в кадре самого Малдера и дать Духовны время для подготовки и постановки эпизода.
В оригинальном сценарии Духовны Артур Дейлс, рассказывающий историю Джоша Эксли, является тем же самым Артуром Дейлсом, которого зрители The X-Files впервые увидели в эпизоде Travelers, также построенном на флэшбэках, в котором события происходят в 50-е годы. Даррин МакГэвин (Darrin McGavin) играл Дэйлса в текущий момент времени, а Фредерик Лэйн (Frederic Lane),также появлявшийся во флэшбэках в Travelers, - в молодости.
Духовны вернул Дейлса, потому что "мне просто показалось это логичным. Чем создавать полностью новый персонаж и представлять его зрителям, я подумал, что лучше использовать персонаж со своей историей, так что тебе не нужно терять драгоценное время, рассказывая зрителям, кто он такой и чем занимается. И у тебя остается больше времени, чтобы говорить о более важных вещах."
МакГэвин согласился еще раз сыграть Дейлса, через три дня после начала съемок заболел и вынужден был отказаться от роли. Сценаристы сериала заставляли Духовны заменить Дейлса совершенно новым персонажем, который и рассказал бы Малдеру историю Дейлса, но Духовны был против введения в сюжет третьего действующего лица, не связанного с ситуацией напрямую. Он принял решение - сделать персонаж братом прежнего Артура Дейлса, которого звали бы точно так же. Характерный актер с большим стажем С.Эммет Уолш (C.Emmet Walsh) был утвержден на эту роль.
"Ничего бы не получилось, если бы Дейлс рассказывал о ком-то другом. Вот почему я не мог этого допустить - и принял весь комизм этой глупой сцены, когда человек говорит, что у него есть брат с таким же именем, - говорит Духовны. - К счастью, эта сцена быстро проходит. Вся история не имеет смысла, если речь идет не о личном опыте рассказчика. Он не может рассказывать о ком-то другом, потому что он должен чувствовать то, о чем говорит. Одно это небольшое отступление свело бы на нет всю эмоциональную непосредственность эпизода."
Исполнение Уолшем роли сварливого, нелюдимого брата, ударяющегося в слезы при воспоминании о событиях полувековой давности, стало одним из наивысших достижений эпизода.
"Было даже немного страшновато, потому что я просил его делать очень много и очень быстро, - вспоминает Духовны. - Он приехал на следующий день после получения сценария, имея в запасе большое количество того, что, как я думал, могло бы превратиться в забавные диалоги, если бы у нас было пару недель. Но у него был всего один день. Я чувствовал себя неловко по отношению к нему, потому что он сразу же включился в работу и придал всему этому смысл, хотя сценарий был написан немного вычурно. Это очень трудно - просить актера вжиться в такую манеру изъясняться всего за один день, но Эммет был великолепен. Вы каким-то образом верите, что он и Даррин МакГэвин могут быть братьями. Они оба малость неуживчивы. Эммет ошибся в диалоге, но я это оставил, потому что получилось забавно. Кажется, в кинотеатрах тогда шла "Свадьба моего лучшего друга". В сценарии было написано: 'Я гонялся за пришельцами, когда ты смотрел "Мой любимый марсианин"'. И он сказал: "Ты смотрел 'Мой лучший друг марсианин'". Меня это рассмешило."
Один из самых сильных моментов в эпизоде - снятый с верхней точки кадр, когда молодой Дейлс держит на руках умирающего Эксли, переходящий в изображение плачущего старого Дейлса, рядом с которым сидит Малдер и пытается осознать то, что он только что услышал. Самыми первыми в режиссерской биографии Духовны были съемки именно этого кадра с Дейлсом и Малдером, но ему пришлось переснимать его, когда МакГэвин был заменен Уолшем.
"Кстати, Даррин сделал все прекрасно, - замечает Духовны. - А что касается самого кадра, я точно знал, чего хочу. Все дело было в подготовке. Я сказал Биллу Рою (Bill Roe), своему оператору, что хочу снять кадр с верхней точки, с крана, потом небольшой поворот, потом мы спускаемся и снимаем крупный план. В общем, главное, что когда мы уходим от изображения бейсбольного поля, кадры должны совпасть. В действительности второй кадр всегда труднее снимать. Я просто сказал Биллу, что должно получиться в результате, он пошел и сделал."
Один из самых любимых моментов Духовны в эпизоде - тот, где команда "Розвеллские Серые" едет на автобусе к месту проведения следующей игры и начинает петь спиричуэл (2). Сначала Духовны написал сцену, в которой выясняется, что у Эксли ужасный голос. Он хотел сделать юмористический комментарий на тему о распространенном стереотипе, что все афро-американцы умеют петь, и это будет вдвойне смешно, потому что Эксли на самом деле - пришелец, который пытается петь.
"Это должна была быть анти-стереотипная шутка, на тему национальности, что-то вроде 'негр не умеет танцевать', - объясняет Духовны. - Но выяснилось, что у Джесса Мартина прекрасный голос, и я решил позволить ему спеть хорошо. Мне не хотелось заставлять его петь плохо."
Песня была спиричуэлом, выбранным Мэгги Якобсон, бывшей подружкой, а ныне хорошей приятельницей Духовны. (Якобсон, тоже актриса, появилась с Духовны в его первом фильме New Year's Day и в эпизоде первого сезона Born Again.)
"Мэгги - единственная певица еврейских евангельских гимнов в неволе, - говорит Духовны. - Она дает уроки евангельского духовного пения. Она прекрасная певица и очень любит эту музыку, которую я совсем не знаю. Я позвонил ей, когда у меня появилась эта идея, и сказал: 'Можешь ли ты найти мне песню о доме?'. Я пересказал ей историю, которую писал, и сказал, что мне нужно отразить эту тему. И я знал, что это будет не слишком сложно, потому что большинство спиричуэлов посвящено тоске по дому или мечтам об отдыхе. Она прислала мне запись трех песен, которые, по ее мнению, подходили к моим требованиям, и я выбрал 'Мы все будем вместе на той земле' (We'll All Be Together in That Land). Это очень красивая песня."
Песня снова звучит в конце эпизода, когда Дейлс держит умирающего Эксли, и переходит в настоящее время, где мы видим Малдера, встречающего его напарницу, агента Дану Скалли (Джиллиан Андерсон) на бейсбольном поле для позднего урока игры в бейсбол.
"Я хотел, чтобы в этот момент чувство, вызванное песней, создало мост - между полем, где умирал Джесс, и полем, где находились Малдер и Скалли, а также сценой в автобусе. Я хотел таким образом связать два времени. Монтажер Линн Виллингхэм (Lynne Willingham) и я так подмонтировали песню, чтобы, когда Малдер обнимает Скалли, за кадром звучало: 'У меня есть сестра на этой земле'."
Ночная сцена, в которой Малдер учит Скалли наиболее важным моментам игры в бейсбол, является одной из самых очаровательных концовок эпизода в сериале. Один уровень (смотреть, как Малдер дразнит Скалли, а она смеется, и они вместе веселятся) - доставляет массу удовольствия. Но в этой сцене есть и другой уровень - подтекст в словах, которые они не произносят: желание Малдера рассказать Скалли то, что он узнал от Дейсла. Эта сцена также великолепно дополняет их первую сцену в начале эпизода, в которой Малдер проводит субботу, копаясь в бумагах в своем офисе, а несчастная Скалли, размахивая стаканчиком обезжиренного рисового пудинга, жаждет получить свободу на выходные и спрашивает Малдера, неужели ему никогда не хотелось выбраться из офиса. (Один из самых забавных моментов в этой сцене - когда Скалли обнаруживает, что Малдер вовсе не работает над X-Files, а изучает книгу о бейсболе, спрятанную среди документов на его столе, а потом он борется со Скалли за стаканчик пудинга, к которому только что испытывал такое презрение.) Духовны видел эти сцены между Малдером и Скалли как возможность написать что-то теплое и забавное для этих двух персонажей, что-то менее официальное, чем их обычный стиль общения.
"Я устал слышать разговоры между Малдером и Скалли, в которых Скалли говорит: 'Ну, я ведь ученый. Я верю в науку, которая подсказывает мне…', а Малдер ей отвечает: 'Ну, а я верю своим инстинктам, которые мне подсказывают…' Я хотел, чтобы у них был разговор, в котором они действительно разговаривали бы, а не провозглашали, кто они такие. То есть дать самой манере разговора показать, кто они такие, дать им жить внутри своих персонажей, а не декларировать их."
Хотя пишущая братия The X-Files заставляла Духовны закончить эпизод наплывом от бейсбольного поля, на котором Дейлс держит на руках умирающего Эксли, обратно к Малдеру и Дейлсу в настоящее время, Духовны настоял на том, чтобы закончить эпизод эпилогом с Малдером и Скалли.
"Мне было очень важно, чтобы эпизод заканчивался чем-то вроде старомодной морали. Вся эта история - о том, как она воздействовала на Малдера и Скалли. Чему они научились? Для меня было действительно важно, что Малдер и Скалли общаются по этому поводу, но не буквально, а так, чтобы зрители поняли, что Малдер позвал Скалли на бейсбольное поле, потому что узнал что-то новое о жизни. Я хотел, чтобы он поделился этим со Скалли, но не говорил ей напрямую, что это такое. Сначала он собирается ей сказать, но последнее слово остается за Скалли, которая говорит: 'Заткнись, я играю в бейсбол'. Как всегда, Скалли все поняла без слов и попросила его заткнуться. Вот Малдер, он усвоил очень важный урок, он собирается рассказать об этом Скалли, и она интуитивно все понимает и велит ему заткнуться, потому что она играет в бейсбол. Предполагается, что то, что он узнал, - это как раз ценность любви к игре в бейсбол."
Малдер, собиравшийся поделиться своим новым знанием со Скалли, представляет собой контраст с Дейлсом, который сидит в своей квартире и не хочет, чтобы внешний мир проник к нему (включая Малдера, которому удается проникнуть внутрь только после того, как он правильно назвал результаты бейсбольных игр.) Тем не менее, этот контраст меньше привлекает Духовны, чем поведение персонажей.
"Это не так уж важно для меня. Я не думаю о Малдере как о персонаже. Я думаю о нем как о возможности рассказать историю. Я не верю в характеры - я верю в ситуации. Я верю, что характеры людей проявляются с помощью их реакции на разные ситуации, но я не верю, что характер существует раньше, чем складывается ситуация. Как писатель я считаю, что вся эта штука по поводу характеров - чистой воды дерьмо. Писать сценарии - значит, рассказывать истории. Вы создаете ситуацию - и заставляете персонаж реагировать так, чтобы вы могли рассказать историю. Тогда люди возмущаются и говорят: 'О, Малдер так никогда бы не поступил!'… Да нет же, поступил бы. Так написано в сценарии. Вот я читаю - смотрите: Малдер носит платье. Прямо так и написано. Но люди этого не принимают. Почитайте Мамета(3). Он очень умен в том, что касается персонажей."
Когда Эксли понимает, что Инопланетный Охотник собирается сделать, он и не думает спасаться бегством. Вместо этого он останавливается, чтобы сыграть еще в одну игру.
"Он знает, что обнаружен, что они придут и заберут его. Он хочет поставить свой рекорд, он хочет получить последний шанс, чтобы остаться в истории игры, - говорит Духовны.
Что отличает пришельца Эксли от других пришельцев? Его любовь к человечеству, символически выраженная в радости от игры в бейсбол, а также в других человеческих удовольствиях - вроде смеха или пения. Для Духовны Эксли, который в конце эпизода на самом деле становится человеком с красной кровью вместо инопланетной зеленой, - это своего рода Буратино.
"Он живет фантазиями, присущими не только деревянным мальчикам, но и всем мужчинам и женщинам. Вы хотите, чтобы что-нибудь сделало вас настоящим, - подлинным. Эксли становится настоящим. Я мог бы предоставить вам диалог, в котором он говорит: 'Я чувствую себя настоящим', но вы просто видите это (когда его кровь оказывается красной). Прелесть фильмов заключается в том, что вы можете на самом деле показать разные вещи вместо того, чтобы рассказывать о них. Вы можете получить очень приличный - как сказал бы мой бывший учитель Гарольд Блум - "троп" человечности: 'О Боже! Ты стал настоящим человеком с помощью своей любви к бейсболу!' Я иронизирую, но мне это кажется трогательным и много значит для меня. Если бы я сел и провел час перед телевизором, я бы сказал, что в этом эпизоде гораздо больше меня, чем в чем-либо из того, что я сделал раньше."
В качестве режиссера Духовны впервые пришлось монтировать фильм, так что он в первый раз в жизни попал в монтажную. Над эпизодом The Unnatural с ним работала монтажер Линн Виллингхэм.
"Это забавно, если у вас достаточно отснятого материала, чтобы придать смысл вашему произведению, - говорит Духовны. - Думаю, я оба раза неплохо постарался, чтобы этот материал у меня был. Часто мы начинаем снимать сценарии, работа над которым еще продолжается, - это является особенностью расписания съемок телевизионных фильмов, - но мой сценарий был готов задолго до начала съемок, потому что я работал всего лишь над одним эпизодом, так что я был готов за несколько месяцев и знал, что мне нужно. Линн (которая приступила к монтажу эпизода до того, как съемки были закончены) звонила мне, если я что-то пропускал, так что у меня была возможность вернуться и наверстать упущенное. Когда вы снимаете, у вас действительно есть бесконечное количество вариантов мест, где вы можете установить камеру. Великая вещь - монтажная, поскольку - к добру или к худу, - но когда вы находитесь в ней, у вас есть только те кадры, которые вы успели отснять, и вы должны работать с этим. В самом монтаже нет ничего страшного, потому что даже если вы работаете с меньшим количеством материала и возможности ваши больше не бесконечны - вы имеете дело с чем-то конкретным. Что-то вроде процесса взросления. Как будто вы говорите себе: 'Ну хорошо, черт возьми, я не стану астронавтом. Давайте просто попробуем научиться водить самолет.'"
В процессе монтажа эпизод не претерпел серьезных изменений, сильно отличающих его от первоначального сценария, хотя Духовны помнил о предложенном автором и продюсером Джоном Шибаном (John Shiban) варианте, который помог прояснить историю. Шибан предложил, чтобы Духовны добавил в четвертый акт краткое изложение вступления (до того момента, когда игроков атакуют всадники).
"Я так написал эту сцену, что вы возвращаетесь к моменту, на котором остановились, - когда с инопланетянина снимают капюшон, - и Джон с несколькими другими продюсерами чувствовали, что зрителям необходимо напомнить о том, что происходило раньше. Думаю, это был по-настоящему удачный монтажный ход."
Любимая часть работы Духовны над эпизодом после периода съемок - сотрудничество с композитором Марком Сноу, который сочинял и исполнял музыку к каждому эпизоду сериала.
"Я рассказал Марку об ощущении, которое я хотел бы получить, - гитара Ry Cooder, звук как в "Париж, Техас". Мне понравилась музыка в начале эпизода."
Решение Духовны самому поставить The Unnatural выросло из постоянного недовольства историей, рассказываемой в сериале, и недостатком возможности для него контролировать свой персонаж, - то есть того, с чем, как он вынужден был признать, актер телевизионного сериала попросту должен смириться. Он расценивал режиссерскую работу как способ защитить свой сценарий.
"Постановка эпизода - часть процесса работы над сценарием. С началом режиссерской работы завершается этап написания сценария, так что вы можете быть уверены, что ваше видение сохранится в течение всего эпизода. Думаю, я был разочарован "исполнением" сериала. Это похоже на музыку. Вы можете сказать кому-нибудь: вот как это должно быть и вот как я это вижу. В ответ вам кивнут. И вы подумаете: мы думаем одинаково и говорим на одном и том же языке. Но на деле так не получается. Никогда. Так что вы говорите: 'К лучшему или к худшему, но я и есть тот парень, который берет всё "исполнение" на себя. Я не собираюсь доверять это кому-нибудь еще'."
Духовны признаёт, что он как режиссер имеет свои слабые места, в частности, совершенно не способен визуально представить себе будущий кадр.
"У меня все наоборот. Я совершенно не компетентен в этой области. Не умею рисовать. Трехмерное мышление при взгляде на плоский лист бумаги мне не подвластно. Хотел бы я это уметь. Так что я на самом деле нервничал, как я справлюсь с такой задачей - передвигать всех этих людей в трехмерном пространстве. А еще очень боялся, что у меня не хватит материала для монтажа. Чем я действительно обладаю - так это своего рода нелинейным представлением о том, как изображение раскрывает рассказываемую историю. Думаю, в The Unnatural такой момент - когда Эксли истекает красной кровью, а в Hollywood A.D. - когда кусок пластика заставляет зомби подняться и начать танцевать в декорациях. Когда кто-нибудь мне скажет: 'В этом нет никакого смысла. Зачем здесь это?', я отвечу: 'Затем'. Это имеет смысл с поэтической точки зрения. Я думаю, что когда вы излагаете историю визуально - вы это делаете поэтически, а не просто в буквальном смысле рассказываете ее. Мне нравится создавать поэтические изображения. Но мне совсем не нравится трехмерное пространство. Все это приходит с опытом, и вы говорите: 'Хорошо, вот как все это можно смонтировать'. Думаю, я чувствовал себя увереннее, когда делал Hollywood A.D."
Хотя The Unnatural был его первым режиссерским опытом, Духовны не получал никакой другой помощи, кроме той, которая обычно оказывается любому начинающему режиссеру при работе над сериалом.
"Обычно телепродюсеры бросают актеру, долго работающему над сериалом, подачку в виде разрешения поставить эпизод, но это то же, что позволить мартышке рисовать картины маслом, - смеется Духовны. - Основная идея такова: 'О, у нас в The X-Files действует налаженный механизм, и мы не позволим тебе опростоволоситься'. Это, конечно, подбадривает, но звучит очень снисходительно. А когда вы начинаете по-настоящему этим заниматься, вы сначала понимаете, что можете с этим справиться, а потом - что вам требуется много помощи. Все, кто приступает к постановке эпизода, получают много помощи, - не только бестолковые актеры, которые решили, что могут быть режиссерами. Каждый режиссер, приступавший к работе, имел преимущество в виде великолепного оператора, великолепного автора сценария и актеров, которые годами исполняли свои роли. Но я получил не больше помощи, чем все остальные. Иллюзия в том, что приходят все эти помощники и начинают управлять кораблем, а корабль плывет сам собой - и знает куда. Такое ощущение дает работа с людьми вроде оператора Билла Роя (Bill Roe), работа которого чрезвычайно важна, и декоратора Кори Каплан (Corey Kaplan), которая просто феноменальна. В эпизоде The Unnatural события происходят в разных временных пластах, и это было просто прекрасно - иметь в своем распоряжении то бейсбольное поле и старый автобус. Я ничего не понимаю в униформах и всяких таких вещах. Я просто говорил: 'Хорошо, я хочу, чтобы было похоже на 40-е годы', и все начинали мне помогать. Продюсеры и режиссеры Ким Мэннерс (Kim Manners) и Роб Боуман (Rob Bowman) много мне помогали. Мой первый помощник Барри Томас (Barry Thomas) держал меня за руку и сидел со мной до трех часов утра, составляя список кадров, чтобы я не чувствовал себя голым, приступая к съемке. Режиссер Майкл Уоткинс (Michael Watkins), в то время бывший продюсером, все время находился на съемочной площадке. Так что в первый раз это были на самом деле Майкл и Ким, а на Hollywood A.D. - Роб и Ким. Я принес свой сценарий Алексу Хиллу (Alex Hill) в сценарный отдел. А потом отнес его Киму и спросил: 'Как ты думаешь, из этого что-нибудь получится?'. Вот какую помощь я получил."
The Unnatural мгновенно стал хитом среди фанатов The X-Files, которые сравнивали визуальные приколы и периодические хохмы (особенно когда на экране был Артур Дейлс) с эпизодами, написанными бывшим сценаристом The X-Files Дарином Морганом (Darin Morgan), блестящим юмористом, сравнимым только с самим собой. Духовны заявлял, что Морган, который написал Humbug, The Final Repose of Clyde Bruckman, War of the Coprophages и Jose Chung's 'From Outer Space', не оказал на него такого влияния, как многие могли бы подумать, хотя он восхищается работами Моргана для сериала.
"Дарин большей частью основывается на истории кино, - комментирует Духовны. - Он всё видел. Я основываюсь на литературе. В этом смысле мы очень разные, но я думаю, что мы оба вроде чудовищ, ниспровергающих серьезность сериала. Бывшие сценаристы и продюсеры Глен Морган (Glen Morgan) и Джеймс Вонг (James Wong) приоткрыли дверь, так что насмешливость просочилась в сериал, а потом Дарин вроде как разрушил ею сериал изнутри. Я был настоящим фанатиком этого, так что Дарин замостил дорогу для подобного тона."
Тон следующей работы Духовны как сценариста и режиссера - Hollywood A.D. - изменился. От пафоса и сдержанного юмора, характерного для The Unnatural, он перешел к чему-то гораздо более оскорбительному и сатирическому, создавая историю в двух плоскостях. С одной стороны, чрезвычайно серьезное расследование, проводимое Малдером и Скалли. С другой - сатирический взгляд на Голливуд. Все вместе воплотилось в "фильм" - смешную и плохую кинематографическую версию расследования - и в концовку эпизода с танцующими зомби.
Действие Hollywood A.D. начинается на премьерном показе "фильма" на студии 20th Century Fox. Среди сверкающих знаменитостей сидят Малдер, Скалли и Помощник Директора Скиннер (Митч Пилегги). Фильм основан на одном из их расследований. То, что происходит на экране, настолько смущает Малдера, что он уходит из зала.
События в эпизоде начинаются за 18 месяцев до этого, когда Скиннер говорит Малдеру и Скалли, что его друг, кинопродюсер Вэйн Федерман (которого играет комик Вэйн Федерман!), получил разрешение присутствовать при проведении ими расследования, чтобы собрать материал для его последнего кинематографического замысла. Как выясняется, Скиннер - старый школьный приятель Федермана, так что он с радостью соглашается.
Малдер и Скалли тут же воспринимают Федермана, который постоянно прерывает их своими разговорами по телефону и утомительными замечаниями, как досадную помеху. Но им от него никуда не деться. Их расследование связано со взрывом в часовне местного католического собора. Кардинал О'Фаллон (Harris Yulin) проводит их по собору и сообщает, что не понимает, кому могло понадобиться устроить взрыв. Во время расследования в часовне Федерман околачивается поблизости и наблюдает поразительную картину: кости, потревоженные взрывом, танцуют на полу и пытаются сложить керамические черепки так, чтобы получилась чаша. Но до того как Федерман успевает рассказать Малдеру о том, что он видел, они делают тревожное открытие: под обломками находится тело.
Тело опознано как Майка Хоффман, бывший университетский радикал, а ныне эксперт по взрывам и фальсификатор, который (как выяснили Малдер и Скалли) продал кардиналу О'Фаллону документы, подрывающие церковную доктрину. Кардинал спрятал документы, чтобы избежать последствий их обнаружения, и приходит в чрезвычайное смятение, когда Малдер говорит ему, что они - подделка. Скалли и Малдер строят догадки по поводу разбитой чаши в часовне, и Скалли рассказывает Малдеру и Федерману о Чаше Лазаря, которую гончар делал как раз в тот момент, когда Иисус поднял Лазаря из мертвых, и его слова запечатлелись в глине. Когда Малдер и Скалии передают чашу на анализ ученому и своему коллеге Чаку Барксу (Bill Dow), они слышат некоторые слова, напоминающие арамейский язык. Может ли чаша быть подлинной?
Дело принимает неожиданный оборот, когда Хоффман (Paul Lieber) появляется живым как раз в тот момент, когда Малдер и Скалли собираются арестовать О'Фаллона за его убийство. Скиннер настолько разъярен неправильной идентификацией трупа, что не только отстраняет их от дела, но и - временно - от должностей. Федерман, уже вернувшийся в Голливуд, приглашает двух агентов в Калифорнию, чтобы присутствовать на съемках его фильма, а поскольку им больше ничего делать - Малдер и Скалли принимают приглашение. Визит на съемочную площадку доказывает, что Голливуд - такое же странное место, как и те, что им случалось повидать.
В четвертом акте действие возвращается к премьере "фильма" Федермана. Малдер и Скалли в ужасе наблюдают, как на экране история О'Фаллона/Хоффмана превращается в построенный на действии фильм, в котором "Курильщик Понтифф" и его зомби сражаются на кладбище с "Малдером" (Garry Shandling) и "Скалли" (Tea Leoni, жена Духовны). Сцена заканчивается тем, что "Малдер" и "Скалли" падают в могилу и признаются друг другу в любви, а потом страстно целуются, и этого оказывается достаточно, чтобы униженный Малдер сбежал из зала. Он находит убежище во все еще стоящих на месте декорациях "фильма", где к нему присоединяется Скалли и говорит, что, как она только что узнала, О'Фаллон убил Хоффмана и покончил с собой. (Тело в часовне так и не было опознано.) После некоторых рассуждений двое уходят в ночь. Эпизод заканчивается тем, что пластиковая "Чаша Лазаря", массово выпущенная в связи с "фильмом", чтобы есть из нее попкорн, соприкасается с искусственной веткой в сохранившихся декорациях "фильма". Начинает играть музыка, и зомби из "фильма", празднуя свое недолгое бытие, танцуют танго.
Оригинальная идея Духовны для второго эпизода заключалась в том, чтобы написать историю, центром которой являлся бы Помощник Директора Скиннер.
"Я всегда хотел написать что-нибудь специально для Митча, потому что считаю, что он в сериале используется недостаточно, - говорит Духовны. Несколько лет назад он уже предложил идею по поводу Скиннера, которая была использована в эпизоде Avatar, но окончательная версия была далека от его первоначального замысла. - У меня была идея, как будто дух, что-то вроде женщины-демона, приходит к Скиннеру ночью. В основе своей - это страшный сон, потому что она не существует, но потом она влюбляется в Скиннера и начинает причинять ущерб всем, с кем он близок. Это была история о том, насколько духи не понимают живых существ, что любая близость кажется им угрозой, а потом Скалли начинает грозить опасность только потому, что дух неправильно понял отношение к ней Скиннера. Предполагалось, что этот дух будет прекрасным и сексуальным."
К моменту начала съемок эпизода Avatar сексуальный дух, предложенный Духовны, был переделан и превратился в морщинистую старуху.
"Я сказал Митчу: 'Извини. Я думал, что это будет суккуб (4), а они превратили его в старую каргу!' - жалуется Духовны. - Так что не знаю, что там было дальше. Поэтому у меня было ощущение, что я в долгу перед Митчем."
Приступая к работе над вторым сценарием, Духовны обдумывал возможность написать для Малдера, Скиннера и двух братьев Артуров Дейлсов эпизод типа "Полночного побега".
"Два добрых старика хотели еще раз принять участие в съемках. Вот в этом направлении я и двигался, а потом все это стало эпизодом Hollywood A.D. Изначально предполагалось, что это будет шоу для Митча, а потом, как это всегда, мне кажется, бывает с Митчем, превратилось в шоу для Малдера и Скалли. Так что я снова должен был извиниться перед ним, потому что в результате эпизод не был полностью посвящен ему."
Но даже несмотря на это, у Скиннера в Hollywood A.D. было несколько из ряда вон выходящих моментов. Например, когда он, Малдер и Скалли оказываются одновременно в ваннах с пеной в соответствующих комнатах отеля в Голливуде, и на экране, поделенном на три части, показывается, как они ведут по телефону разговор в стиле "беседы под одеялом". Или когда он со счастливым видом ухмыляется на премьере "фильма", а на руке у него повисла горячая красотка.
Так же как и в The Unnatural, колесики в Hollywood A.D. завертелись гораздо быстрее после еще одного предложения, которое Духовны сделал своей жене Теа Леони однажды утром.
"Я проснулся - с этого обычно начинаются все идеи - и сказал своей жене: 'А что если Скиннер работал с голливудским продюсером над одним из расследований Малдера и Скалли, чтобы сделать фильм?' Она сказала: 'Это забавно!' Ну хорошо, это как раз и было то, чем я собирался заняться в текущем году."
Придуманный Духовны голливудский продюсер Вэйн Федерман на первый взгляд кажется именно таким созданием: скользкий, болтливый, неспособный воспринимать мир иначе, чем в виде одного большого фильма. Естественно, супер-серьезные Малдер и Скалли хотят, чтобы Федерман поскорее убрался туда, откуда пришел (Малдер спрашивает Скиннера, неужели он разозлил его "больше обычного", из-за чего удостоился присутствия Федермана). Но постепенно они понимают, что мудрые изречения могут выходить даже из уст голливудского продюсера, особенно когда Федерман парадоксально заявляет, что Малдер сумасшедший, потому что верит в то, во что верит, а Скалли сумасшедшая, потому что не верит в то, во что верит Малдер.
"Идея была - сатира на Голливуд, но это слишком просто, - говорит Духовны. - Вокруг полно обывателей. Но также много умных обывателей, людей, которые знают, что представляют собой другие люди, и имеют интуитивную способность рассказывать истории. Они не могут объяснить вам, почему что-либо будет хорошо, но они могут воплотить это хорошее в жизнь. Это именно то, что делает Голливуд сумасшедшим городом. Вэйн тоже немножко такой. Он хам, грубиян, но у него есть эта способность - время от времени прорубаться сквозь дерьмо. Вот что реально для меня, даже если Вэйн является карикатурой и шаблонным голливудским персонажем. Я хотел сделать его проницательным, даже если он сам не знал, что он проницателен."
Духовны не мог удержаться от того, чтобы назвать своего типичного продюсера Вэйном Федерманом - как актера, который играл эту роль.
"Мне нравится это имя, - смеется Духовны. - Вэйн - мой друг и друг Гарри Шандлинга. Он замечательный комик. У него отличный голос и манера игры. Я собирался приступить к написанию сценария после Рождества, а Вэйн случайно позвонил и сказал: 'Когда ты пригласишь меня в это ваше чертово шоу?' Я ответил: 'Дай мне написать для тебя роль'. Что я и сделал. Это был как раз тот самый случай, когда вы говорите: 'Черт возьми, это ну о-о-о-очень просто.' Голос Вэйна звучал у меня в голове, и я думал: 'Отлично, этот голос - истинный Вэйн. Я назову продюсера Вэйном Федерманом. Мне нравится это имя. Великолепная еврейская фамилия - и совершенно сумасшедшее имя Вэйн. И какого это еврея могут назвать именем Вэйн?'"
Хотя эпизод начинается премьерой "фильма", Духовны не хотел, чтобы Малдер и Скалли оказались в Голливуде раньше четвертого акта. Он знал, что ему нужно "по-настоящему крутое 'дело'", чтобы задержать агентов в Вашингтоне, и при этом держать в напряжении зрителей в течение первых трех актов.
"Требовалось расследование, которое оказалось бы достаточно хорошим, чтобы держать на себе весь эпизод, даже если я собирался использовать его только для половины или трех четвертей эпизода, - говорит Духовны. - Сначала мне пришла в голову идея со Скиннером и всей этой голливудской историей, а потом речь шла только о том, чтобы найти настоящее 'дело', достойное X-Files. Когда я придумал эпизод и написал вступление, у меня было на примете другое 'дело'. Я еще не додумался до Чаши Лазаря. 'Дело' касалось Слова Из Четырех Букв, которое есть имя Бога - Яхве. Так что 'дело' касалось того, что собственно такое Бог, нечто вроде: "Передайте Слово Из Четырех Букв!"
Духовны добавил, что он горд тем, что "отказался от расследования, потому что знал, что люди захотят увидеть всю историю. Я чувствовал, что это настолько здорово, что я собираюсь отказаться от этого. Изначально информация о смерти Хоффмана и О'Фаллона поступала, когда Скалли приходила в квартиру Малдера в третьем акте, когда он смотрел фильм Эда Вуда. Они принимали это к сведению, а потом ехали в Голливуд, так что расследование заканчивалось в конце третьего акта. Последняя часть эпизода должна была стать веселой шуткой до того момента, пока все сюжетные линии не сходились воедино в последнем кадре. Продюсеры чувствовали, что это станет концовкой эпизода, и хотели сохранить историю Хоффмана/О'Фаллона незавершенной до последнего возможного момента. Но в любом случае информация о смерти Хоффмана и О'Фаллона должна была поступить за пределами экрана. Я думаю, что у людей должно было сложиться впечатление, что их обманули, потому что им не показали, как это произошло. У меня не было желания кого-то обманывать или сбивать с толку, просто я не знал, как еще это можно сделать и в то же время добиться нужного мне поворота сюжета. Если бы я попытался это рационально объяснить, я бы сказал, что это как раз еще один пример, когда рассказываемая история становится на пути того, что произошло в реальности. Но если честно, это было всего лишь средством для достижения цели."
Духовны написал сценарий, основанный на реальных фактах: о продавце исторических документов Марке Хофмане, который состряпал документы, наносящие ущерб доктрине Церкви Мормонов, и умудрился продать их руководителям Церкви, которые сочли за лучшее хранить эти документы в тайне. Как и кардинал О'Фаллон, руководители Церкви Мормонов не осознавали, что документы были поддельными. (По ходу дела Хофман был осужден за убийство двух своих подельников.)
"Вероятно, эта идея была у меня в голове лет 15, - говорит Духовны. - Хофман привораживал меня, потому что заявлял, что он может стать [основателем Церкви Мормонов] Джозефом Смитом. Конечно, он умел писать так же, как Смит. И еще он был очень талантливым фальсификатором и убийцей. Он сам взорвал себя бомбой, чтобы всё выглядело так, будто он и был мишенью. Так что у вас есть полный комплект составляющих."
Майка Хоффман из эпизода Hollywood A.D. - большой шутник и бывший университетский радикал, который напоминает о другом Хоффмане: реальном университетском радикале и шутнике Эбби Хоффмане. Духовны на самом деле не думал об Эбби Хоффмане, как об источнике его Хоффмана, но в результате признал, что между ними есть нечто большее, чем простое сходство.
"Это очень напоминало тот момент, когда я понял, что Джеки Робинсон(5) и Розвелл случились в одно и то же лето. Вроде как: 'Я такой умный! И имя то же самое!', - смеется Духовны. - Так иногда бывает, что мир помогает тебе своими совпадениями. - Кроме того, Майка - это имя сына [бывшего сценариста и продюсера The X-Files] Говарда Гордона (Howard Gordon), и мне оно всегда нравилось."
Духовны пригласил на роль Хоффмана Поля Либера после того как увидел его в коротком фильме под названием Parking, режиссером которого был Джеймс Моррисон (James Morrison) (более известный поклонникам жанра кинофантастики как Полковник МакКуин из Space: Above and Beyond, он также появлялся в эпизоде Theef).
"Джим видел The Unnatural. Он знал, что я собираюсь сделать еще один эпизод, и выразил желание прочесть сценарий, - говорит Духовны. - Он также показал мне свой небольшой фильм о человеке на парковке. Там играл Пол Либер, и я сказал: 'Вот этот парень мне и нужен!' Я позвонил Полю и объяснил, о каком персонаже идет речь. Он сказал: 'Забавно. Я только что сыграл Эбби Хоффмана."
Между Духовны и Либером есть весьма заметное внешнее сходство, о котором Духовны хорошо известно. "Люди говорят, что мы оба похожи на Ричарда Гира", - шутит он.
Загадочный характер Майки Хоффмана вызвал неожиданно сильную реакцию со стороны Скалли, которая напугана видениями мертвого Хоффмана, восстающего со стола в морге и разговаривающего с ней, а также распятого на кресте Хоффмана, которого она видит в соборе, в котором Кардинал О'Фаллон совершает богослужение. Если бы Хоффман действительно превозмог смерть, мог бы он стать Христом? В эпизоде не дается ответ на этот вопрос, но все эти моменты производят очень сильное впечатление на Скалли.
"Скалли имеет эти видения, потому что проблема является для нее весьма важной, - говорит Духовны. - Она воспитывалась, как активная христианка, но ее религиозные воззрения в сериале всегда оказывались чем-то второстепенным. Я подумал, что здесь Малдеру, которому постоянно что-нибудь мерещится, представляется шанс увидеть ее веру как поле, похожее на магию или заблуждение. Для меня это имело больше смысла и сделало историю лучше, потому что таким образом нужно было проверять Скалли, а не Малдера. Его трудно испытывать в таком смысле, потому что он никогда не против увидеть что-нибудь этакое. Ничто не послужит для Малдера пробным шаром, потому что он вообще склонен верить всему подряд. И ничто не способно потрясти его. Так что это был путь, который давал возможность раскрыть то, что, как я чувствовал, являлось истиной характера Майки Хоффмана: что он был по-настоящему могущественной и харизматической религиозной фигурой."
Хотя Харрис Юлин появлялся в роли Кардинала О'Фаллона всего в нескольких сценах, он произвел неизгладимое впечатление, главным образом, благодаря своему чувству юмора - более сухому, чем Пустыня Гоби.
"Думаю, юмор - настоящий признак интеллекта, - говорит Духовны. - Если я могу дать предположительно серьезному персонажу понимание того, что является забавным, для меня это значит: 'вот умный человек'. Когда я сочинял характер Кардинала О'Фаллона, я сказал себе: 'Хорошо, он стабильный, глубоко религиозный человек, каких ты видел прежде. Может быть, он сделал что-то дурное. А что если дать ему отличную шутку с мобильным телефоном? Что если он находится в подземной часовне и говорит: 'У меня здесь никогда не было приема'? Это покажет, что он не дурак. То есть он понимает, какого поведения люди от него ожидают, и достаточно уверен в себе, чтобы воспротивиться этому. Харрис - великолепный актер. Суше просто не бывает. К тому же, он потрясающе сыграл сцену, в которой рассказывает, почему он ненавидит Майку Хоффмана. У Харриса было всего две сцены, чтобы создать характер, которому вы будете сочувствовать. Слабость эпизода в том, что в нем слишком много персонажей, в то время как в The Unnatural их на самом деле всего двое - Артур Дейлс и Джош Эксли. В Hollywood A.D. у нас есть Федерман, Хоффман, О'Фаллон, Гарри Шандлинг в роли "Малдера" и Теа Леони в роли "Скалли". В эпизоде также много чего происходит, так что он гораздо менее централизован. Вероятно, такой вариант является более честолюбивым и, вследствие этого, более подверженным провалу."
Великий Инквизитор из романа Достоевского "Братья Карамазовы" стал другим источником вдохновения при создании образа О'Фаллона. Великий Инквизитор в длинном монологе объясняет, что он верит, что злые поступки, которые он совершает, оправданы, потому что они являются средством достижения добра как конечного результата. Духовны обратил внимание Криса Картера на характер Великого Инквизитора при работе над эпизодом Talitha Cumi, в котором диалог между Курильщиком (William B.Davis) и Иеремией Смитом (Roy Thinnes) был вдохновлен монологом Великого Инквизитора.
"Я сказал Крису, что вижу Курильщика как достойную Великого Инквизитора фигуру, потому что он видел истину и проклял себя, чтобы спасти людей. Он для меня - очень волнующая личность, с его изощренной точкой зрения: человек, который пойдет в ад, чтобы другие люди могли жить более свободно. Эти сцены в Talitha Cumi получились не такими, как мне хотелось, так что для меня О'Фаллон - настоящий Инквизитор. Он тот, кто говорит: 'Я знаю истину. Истина - это то, что людям очень тяжело выдержать. Что ж, я разрушу истину, приму удар - и спасу людей.'"
"С этой точки зрения, - добавляет Духовны, - О'Фаллон связан с Федерманом, потому что они оба разделяют одинаковые чувства: ответственности каждый перед своей профессией и страстной приверженности ей."
"Хоть Федерман и глуп, он полностью предан своей профессии. Это как раз то, что я ценю очень высоко и к чему пытаюсь относиться с уважением. Каждый персонаж в Hollywood A.D. обладает этим качеством."
Духовны делает акцент на этой теме в сцене, когда Скалли приходит в квартиру Малдера после того, как Скиннер отстранил их от дела, и находит унылого Малдера, смотрящего Plan Nine From Outer Space, "шедевр" Эдда Вуда, которого обычно характеризуют как самого плохого режиссера всех времен и народов. Выбор фильма на телеэкране в квартире Малдера не случаен: Эд Вуд символизирует качества, которыми Духовны восхищается в персонажах вроде Федермана, энтузиазм которого по отношению к его ужасному "фильму" никогда не поколеблется.
"Я бы никогда не сделал эту сцену, если бы Тим Бертон (Tim Burton) не снял фильм Эд Вуд, - говорит Духовны. - Я не знал об Эдде Вуде до этого фильма и никогда бы не стал воспринимать его как героический персонаж, если бы не посмотрел этот фильм. Мне понравилось, как Бертон воспринимает этот характер, а именно: кого волнует, насколько фильм плох? Это парень, который верит. Он верил в производство фильмов больше, чем все те люди, у которых были ресурсы и талант. В Эдде Вуде есть что-то прекрасное. По-моему, страсть - это дар. Я просто периодически обнаруживаю это в моей жизни, так что когда я встречаю людей, обладающих этим даром, я реагирую на него. Я преклоняюсь перед ним. Наверное, это что-то генетическое, потому что у меня его нет. Требуется определенное отсутствие застенчивости, которой, как мне кажется, я не страдаю, так что мне это нравится, даже если конечный продукт оказывается плохим."
The Unnatural и Hollywood A.D. построены по одинаковому принципу: во вступлении к каждому эпизоду происходят события, имевшие место в четвертом акте, поэтому в первом акте рассказывается о событиях, которые происходили раньше (в The Unnatural все еще сложнее, потому что вступление является частью истории, которую Артур Дейлс начинает рассказывать в первом акте), потом истории постепенно возвращаются к событиям, происходившим во вступлении, и следуют дальше. Оба эпизода заканчиваются сценами, в которых Малдер и Скалли вместе и обмениваются информацией (без слов в The Unnatural и с помощью диалога в Hollywood A.D.) о том, чему они стали свидетелями и что все это значит. Духовны чувствовал, что, несмотря на похожее построение, концовки эпизодов высвечивали Малдера и Скалли по-разному.
"Эти эпизоды - две различные истории, которые диктовали мне, как их следует завершить, - говорит Духовны. - Разница в том, что Hollywood A.D. заканчивается сам по себе [танцем зомби], а The Unnatural заканчивается Малдером и Скалли. The Unnatural более интегрирован в контуры характеров персонажей, Hollywood A.D. более свободен, и всё происходит у них за спиной. Они подводят итог истории так, как, по их мнению, это должно было быть, а потом истории заканчиваются сами - так, как это было на самом деле. В The Unnatural как раз Малдер и Скалли заканчивают историю так, как это было на самом деле. Они все поняли правильно. В Hollywood A.D. они думают, что все поняли правильно, а потом история делает еще один шаг. Малдер и Скалли получают то, что им нужно было, но они все еще недооценивают силу Голливуда. Конечно, они ее оценят, но им по большому счету все равно. Они получают то, что им нужно, и неважно, кто рассказывает историю, - он все равно победил. Они рассказывают историю и остаются верны своему пониманию того, что такое жизнь. 'Мы не должны позволять этому беспокоить нас, давай пойдем и повеселимся. Мы знаем, что мы делаем, мы знаем, кто мы такие, и неважно, что думает об этом кто-то еще'."
Последнее слово в Hollywood A.D. остается за зомби, впервые появляющимися в "фильме" Федермана,и потом после того как они ожили в результате нечаянного контакта пластиковой Чаши Лазаря и искусственного дерева, оставшегося в декорациях, из которых только что ушли Малдер и Скалли. Духовны приравнивает этот похожий на сон, нелогичный финал к таким же нелогичным сценам в The Unnatural: картинки воспоминаний Дейлса, превращающиеся в изображение на экране его телевизора; один и тот же мальчик, приносящий ликер старому Дейлсу и болтающийся на стадионе во время игры "Розвеллских Серых"; инопланетянин Эксли, кровоточащий красной кровью, хотя должен истекать зеленой.
"Это не прямолинейная взаимосвязь - как эти кадры работают на раскрытие истории, - говорит Духовны. - В The Unnatural вы это видите в тот момент, когда Эксли истекает кровью, а в Hollywood A.D. - в последнем кадре, когда кусочек пластика заставляет зомби пуститься в пляс. Эти сцены имеют смысл с поэтической точки зрения. Похоже на то, как если бы вы рассуждали о поэзии, что-нибудь вроде: 'Что значит эта поэма?' Ничего не значит. Она просто есть - вот и всё. Примерно то же самое я чувствую по отношению к лучшим кадрам. Последнее по времени воплощение этого есть в American Beauty, где Вес Бентли (Wes Bently) показывает видеоизображение пластикового пакета. Почти манифест такого ощущения: 'вот кадр, он заставляет меня чувствовать всё - не знаю почему, ведь это всего лишь пластиковый пакет, плывущий по ветру', и неважно, действует это на вас или нет. Ведь речь идет о создании фильмов. По мне, это все те же маленькие пластиковые пакеты - и они действуют. Или не действуют. Мне кажется, что по некоторым причинам люди не поняли последней сцены в Hollywood A.D. Они просто думают, что это было забавно. Но для меня это полностью изменило эпизод. Если бы мне нужно было это сформулировать, я бы сказал: 'Вот мы находимся в этих голливудских декорациях, у нас есть выпущенная массовым тиражом пластиковая копия керамической чаши, на которой записан или не записан голос Иисуса, и эта пластиковая чаша, даже настолько далеко отошедшая от оригинала, имеет силу воскрешать мертвых. И даже более того - она имеет силу воскрешать мертвых, которых даже здесь нет, и заставлять их танцевать - и показывать нам, что же такое на самом деле жизнь.' Малдер говорит об этом раньше, в сцене, где он, Скалли и Скиннер принимают ванну. Он говорит: 'Почему мертвые всегда нападают на живых?' - 'В первую очередь, они голодны, а если бы мы оставались с ними подольше, они бы напились, занялись любовью и принялись танцевать.' Это было полным изобразительным изменением всего эпизода, но поскольку не все было воплощено, может быть, это не было настолько успешно. Для меня это представляло собой более широкий охват темы: несуществующие мертвые люди - смеющиеся, танцующие, сексуальные, занимающиеся любовью. Я чувствую себя очень уютно, создавая поэтические кадры. Думаю, режиссерская работа - то же самое, что поэзия."
Духовны сократил свое присутствие в 8-м сезоне The X-Files до половины, отдав предпочтение работе с режиссером Айваном Райтманом (Ivan Reitman) над комедией Evolution. Когда 8-й сезон завершался, Духовны не планировал написать сценарий и поставить еще один эпизод и даже вернуться к исполнению роли Малдера. Вместо этого он работает с режиссером Стивеном Содербергом (Steven Soderbergh) над фильмом Full Frontal, а этим летом начинает съемки в фильме My Dark Places, основанном на воспоминаниях романиста Джеймса Элроя (James Ellroy) об убийстве его матери, его собственном неспокойном детстве и раннем взрослении. Но потом Духовны передумал - и ненадолго вернулся в The X-Files, чтобы в 9-м сезоне поставить эпизод William (за что удостоился похвалы) и еще один раз сыграть Малдера в двухчасовом заключительном эпизоде The Truth. Он также склонен к тому, чтобы делать еще фильмы на тему The X-Files. Его предпочтения, однако, заключаются в том, чтобы самому поставить фильм по его собственным сценариям.
"Великая вещь по поводу The X-Files заключается в том, что я смог наточить свои зубы о то, что является наиболее близким к производству фильмов из всего, что вы можете получить на телевидении, - говорит Духовны. - Не знаю, есть ли у меня выносливость или такие же творческие способности, как у людей вроде Криса Картера. У меня нет необходимости создавать одни и те же образы в сериальном формате, может быть, потому, что как актер я делал именно это. Так что я не вижу себя, идущего на телевидение, чтобы попробовать создавать персонажей, которые могли бы выдержать семь лет непрерывного производства эпизодов продолжительностью в один час. Мне нравится быть сценаристом и режиссером двухчасовых фильмов. Чувствую, что это как раз то, чем я должен заняться в жизни."
----------------------
1 Фильм о бейсболе с Кевином Костнером в главной роли.
2 Негритянский духовный гимн
3 Режиссер и драматург Дэвид Мамет. В 1984 году получил Пулитцеровскую премию за пьесу "Glengarry Glen Ross", по которой был поставлен одноименный фильм. Был автором или соавтором сценариев фильмов "Почтальон всегда звонит дважды", "Неприкасаемые", "Грабёж" (Heist - последний по времени фильм).
4 Дьявол в образе женщины, приходящий ночью к спящим мужчинам, чтобы вступить с ними в любовную связь
5 Jackie Robinson - звезда бейсбола, афро-американец, начавший свою карьеру 15 апреля 1947 года в команде Brooklyn Dodgers. Он стал первым в 20-м веке игроком в бейсбол, который преодолел "цветовую черту", т.е. практику дискриминации игроков по расовому признаку.
